– Откуда такая уверенность?

– Первое доказательство – размер его обуви. Ло Прести носит обувь десятого размера, что подтвердил его босс, а отпечатки на земле под окнами оставлены обувью двенадцатого или тринадцатого.

– А мне казалось, ты говорил, что полиция не нашла никаких следов.

– Да, полицейские старательно затоптали все следы. – Чарли включил радио и настроился на местную станцию, которая дважды в час передавала прогноз погоды.

Когда они задумали навестить старшего брата Коринны, Эверетта, живущего близ Олбани, меньше всего они беспокоились о погоде. Теперь же им приходилось двигаться медленно и осторожно, чтобы не угодить в кювет. Мэри не переставала думать о разбитых окнах, на замену стекол в которых ушел почти весь вчерашний день. «Могло быть и хуже», – размышляла она.

– Так ты говоришь, Уэйд позаботился о том, чтобы Роберт не попал под подозрение? – Судя по встрече с Уэйдом Джуиттом на улице, Мэри не сомневалась, что он способен на такое.

Чарли развил ее мысль:

– Я не удивился бы, узнав, что старина Уэйд собственноручно бил стекла. Всем известно, какие у него огромные ступни.

– И подлости ему не занимать. – Мэри взглянула в окно на едва различимое зеленое пятно долины далеко внизу. Еще несколько миль – и они доберутся до автострады, ехать станет легче.

Она до сих пор гадала, правильно ли они поступили, отправившись в эту поездку. Ее подталкивала к такому решению тревога и желание побыть вдвоем с Чарли. Только слепой не заметил бы, что он влюблен в нее. И напрасно было бы отрицать, что она идет по тому же кремнистому и опасному пути. С одной несущественной разницей: бывшего мужа она продолжала любить все эти годы.

– Так или иначе, – продолжал Чарли, – Уэйд – лишь пешка в чужой игре. Вряд ли Роберт будет арестован. И тут напрашивается еще один вопрос: почему он так боится нас?

– Возможно, Эверетт поможет нам разобраться в этом, – с преувеличенным оптимизмом откликнулась Мэри. – Он же старший из братьев Коринны. Он помнит больше, чем Джорди.

– Если предположить, что происходящее имеет какое-то отношение к Коринне. Возможно, существуют и другие жертвы, о которых мы не подозреваем, – рассуждал Чарли вслух. Взглянув на Мэри, он поспешил добавить: – Конечно, я выражаюсь фигурально. Скорее всего речь идет о каких-то денежных махинациях Роберта – незаконных сделках, взятках и так далее. Я не удивлюсь, узнав, что у Роберта есть счет в банке где-нибудь на Каймановых островах.

– Значит, ты считаешь, что мы зря тратим время?

Он подумал, прежде чем ответить.

– С точки зрения репортера – нет. По-моему, любую зацепку надо изучить, по любому следу пройти до конца. Но как твой любовник, я готов признаться, что бесстыдно цепляюсь за любой предлог, лишь бы почаще видеться с тобой.

Мэри шутливо хлопнула его по плечу.

– У тебя нет ни стыда, ни совести.

– Хочешь, я докажу это? Мы можем постоять на обочине, пока не кончится ливень. Уверен, мы найдем чем заняться. – И он сверкнул проказливой усмешкой.

Втайне Мэри только об этом и мечтала – с тех пор, как провела ночь в доме Чарли. Почему в своей постели никогда не бывает так же тепло и уютно, как в постели любимого? Вчера вечером Саймон звонил из Сиэтла, и Мэри вдруг поняла, что не может дождаться, когда закончится разговор. О Чарли она думала непрестанно. О его привычке рассуждать с серьезным видом, так что собеседник не сразу понимал, что он шутит. О том, как он выглядит по утрам, со стоящим дыбом вихром на лбу, с седоватой щетиной на подбородке. О том, что он предпочитает яичницу-глазунью.

После той ночи, когда Мэри принялась заправлять постель, Чарли мягко отстранил ее со словами: «Не надо, оставь как есть».