— А ещё, знаешь, в чем твоя проблема, тварь? — теперь молодой человек снова говорил в потолок. — Такие, как ты, совсем не умеют выпускать добычу из глотки. Я долго думал, как же можно уничтожить душу? Ведь уничтожить можно лишь то, что отдано добровольно. Но кому мы отдадим душу? Кому пожертвуем в дар все, что можно? Тем, кого любим. Мне неведомо это чувство и, на мой взгляд, любовь омерзительна. Человек теряет часть себя в обмен на сомнительное счастье регулярной телесной близости, странного семейного статуса и бездонной пропасти в каждодневных расходах, в которую летят деньги на бесконечные статусные увеселения и модные туалеты от известных кутюрье!

Вообще, сейчас Ричарда можно было обвинить в лукавстве. Сам он тратил на гардероб до четверти всего легального дохода: весьма щедрой стипендии и пансиона, который определил ему отец.

— А вот это мы наедине обсудим. Надо только потом будет попросить у молодого человека фалангу пальца, — Морцех бормотал себе под нос планы на ближайшее будущее.

— Но что еще, помимо любви, может связать людей? Душеед сожрал души не только близких, но еще и далеких родственников или даже тех, с кем ни разу не встречался. Там, где не справляются письма и разговоры — помогают клятвы. «Хранить и защищать» — этого уже достаточно, — Ричард так уверенно демонстрировал свое собственное интеллектуальное превосходство, что Рей понял, они никому не расскажут, как оно было на самом деле.

Громила к бахвальству приятеля относился предельно равнодушно и потому только сделал себе мысленную пометку Ричарда не выдавать. Эта была одна из тех тайн, которую, в случае испорченных отношений, активно используют как предмет шантажа.

Короче, компаньоны друг друга стоили, хоть и были предельно разные.

— А еще, любовь, как мне видится, не вырастает мгновенно. Она занимает время. Это видно, когда у мужчины постепенно пропадает из взгляда расчетливый азарт опытного охотника и появляется выражение трепетного дебилизма. Надеюсь, мой повелитель был больше увлечен медовым лоном девицы, нежели ее внутренним миром. Статусная самка, а не жена! Да, я вижу, что вы хотели иного, но ваша порода… Мы с вами одной крови, ваше высочество, — поклон в сторону Виктора. — Я, кстати, понял еще одну замечательную вещь, знаете, почему тварь так легко пишет в чужих душах? Потому что в душе все мы восторженные дети, которые хотят верить в сказку. И люди готовы слепо следовать за тем, кто им эту сказку дарит. Душеед всего лишь делает людей счастливыми. А потом берет плату. Всем. Только мое детство лишено радости. Я искал, кому сделать больно. И сказки вызывали у меня скуку. Жизнь — не сказка и тут правит бал не сюжет, а кровавое безумие первозданного хаоса. Такой может быть только жизнь, не книга.

Ричард перевел дух.

— Я переиграл ублюдка. Сказки не случилось. Я призвал безумцев и безумцы исполнили клятву. Так что сегодня я здесь, ликую и торжествую. Моя воля сохранила вам жизни, мои лорды. Помните об этом.

— И что дальше? Ты готов хоть как-то подтвердить свой бр… свои слова? Ульрих боролся с наваждением, но было видно, что справляется он так себе.

— Да, ведь одну клятву нашей спящей красавице дали. И одну исполнили. Я докопался до истины и убил бедняжку. Верите, нет, мне ее даже немного жаль.