– Нечто вроде этого, старина.

– Хо‑хо! Арргх!

С этим боевым кличем Ворсел взвился в воздух, распахнул огромные крылья и через миг навис над головой Елены Лиранской. Она даже не взглянула на дракона, что являлось несомненным доказательством того, что женщина пребывала в гипнотическом трансе. Когда велантиец осторожно опустил ее на траву перед Блейдом, она окинула невидящим взглядом обоих ленсменов и тут же опять сделала шаг к пещере.

– Оп‑ля! – Блейд, словно фокусник, щелкнул пальцами, его линза вспыхнула, и Елена очнулась. Секунду‑другую она недоуменно смотрела на разведчика, потом поворотилась к Ворселу. И тут.

Разумный дракон, создание культурное, мудрое и благородное, разинул пасть и испустил кровожадный вопль. Солнце играло на полусотне острых белых зубов величиной с человеческий палец, а провал глотки казался бездонным, как колодец вечного забвения. Ворсел рявкнул еще раз, медленно облизнулся, щелкнул челюстями и вытянул шею к замершей от ужаса красавице.

– Киннисон! – пискнула она, падая без чувств в мягкую траву.

Блейд сделал рукой величественный жест, словно отгонял комара.

– Кыш, мерзкая тварь! Такие красотки не для тебя!

С воплем «Хо‑хо!», который в данном случае должен был обозначать панику, Ворсел взмыл ввысь, стремительно скользнул над россыпью камней и скрылся в темной расселине. Десантники Баскирка, спустившиеся наконец с утесов, сверкающей змейкой потянулись за ним, на ходу вытаскивая свои секиры и бластеры.

Елена приоткрыла один лазоревый глаз.

– Киннисон…

– Да, моя радость…

– Ты прогнал его?

– Это было несложно, малышка.

Он присел рядом и обнял Елену за плечи. Она начала всхлипывать.

– Я думала думала, что смогу… – по алебастровым щекам катились жемчужины слез. – Но… но… это было так ужасно! Я все понимала… знала, что нельзя идти туда… и все‑таки шла. А потом… потом… это чудище? О‑о‑о! – королева разрыдалась. – Оно пришло за мной, да?

– Оно пришло за тобой, моя красавица, но я был на месте, – заверил се Блейд, нежно поглаживая упругую грудь и прислушиваясь к грохоту, что доносился из пещеры. Похоже, Ворсел и парни Ван Баскирка будут сильно заняты в ближайшие полчаса… Его рука осторожно двинулась вниз, к золотистому мягкому треугольнику меж стройных бедер.

Елена, которой все еще мерещилась устрашающая пасть Ворсела, словно не замечала его поползновений. Блейд привлек женщину к себе и нашел губы; они были такими же сладко‑терпкими, как и в первый раз, но не в пример более живыми. Потом он мягко опрокинул королеву в траву.

– Что… что ты делаешь? Что ты…

Но было уже поздно. На зеленом лугу, под голубым высоким небом, под звон стали, шипенье разрядов и яростный визг истребляемых дельгониан, Елена Лиранская впервые познала мужскую силу и мужскую нежность. И сам Кимбол Киннисон вряд ли справился бы лучше.

Блейд встал, любуясь распростертым в истоме белорозовым телом. Чуть прижмурив глаза, Елена глядела на него, губы ее были искусаны и вспухли от поцелуев.

– Я… я никогда не испытывала такого… – ее голос был тихим, как дуновение теплого ветерка.

– Тебе многое довелось испытать сегодня впервые, – произнес Блейд, всматриваясь в устье пещеры; там стремительно метались тени и сверкали вспышки выстрелов. – Да, многое… – задумчиво повторил он. – Первый страх, бессилие и обреченность, первую любовь… Дай Бог, девочка, чтобы это пошло тебе на пользу.