Изменить размер шрифта - +
Она вновь почувствовала себя среди людей и уже не так опасалась маленького уродца, умеющего убивать ротвейлера голыми руками в течение секунды. — Во-вторых, он действительно не простой служащий. Он — банкир.

— Банкир, — повторил круглолицый. — Вы — бывшая супруга господина Осокина?

— Откуда вы знаете? — изумилась Светлана.

— Это неважно, — отмахнулся круглолицый. — Итак, что вы умеете?

— В каком смысле? — фыркнула Светлана.

— Где вы работали и что умеете делать? Судя по вашему костюму, вы — не собачница? — В голосе вожака прозвучала плохо скрытая насмешка.

— Я домохозяйка, — с достоинством ответила Светлана.

— Хм, — круглолицый понимающе кивнул. — Когда не работает мужчина, он — тунеядец, лоботряс и трутень. Когда не работает женщина — она домохозяйка. Почтенное занятие. Это лишь подтверждает мой вывод о том, что так называемая интеллигенция — наиболее лживая и невежественная часть общества. И долго вы домохозяйничали?

— Восемь лет, — вздернула презрительно плечо женщина. — Хотя я не понимаю…

— Сейчас поймете, — резко оборвал он. — Надо полагать, за столь долгий срок вы изрядно преуспели в готовке, стирке, уборке? — Светлана молчала, глядя на него с тем выражением лица, с каким, должно быть, Фернандо Кортес взирал на местную «бизнес-элиту», вышедшую на торжественную встречу в одних лишь нательных украшениях. — Что же вы молчите?

— Э-э-э… — протянула Светлана, всем своим видом выказывая презрение этому тупому, темному пигмею. — В нашем доме… убирала, готовила и стирала приходящая домработница.

— Которую оплачивал ваш муж, — закончил круглолицый. — Вы не умеете готовить и стирать. Но полы-то вы можете мыть? Убирать мусор? Быть может, вы владеете какими-то специальными профессиональными навыками?

— Я не могу мыть полы.

— Почему?

— Это личный вопрос, и я не намерена…

— Не вынуждайте меня повторять дважды, — вдруг с яростью прошипел он. — Иначе я прикажу выставить вас за дверь! Итак?

— Стоит мне хотя бы несколько минут подержать руки в воде, на коже высыпает раздражение, которое потом очень долго не проходит.

Ей было неприятно, что приходится снисходить до объяснений этому человеку. Для нее раздражение на руках было столь же интимным делом, как, скажем, половой акт, и не подлежало обсуждению.

— Вы не умеете и, более того, не хотите работать. Вы умеете есть, спать, пить, но все это вам должны обеспечивать другие люди, — подвел черту круглолицый. — Вы не можете принести никакой реальной пользы нашей группе. С другой стороны, мы не можем позволить себе содержание лишних ртов лишь потому, что они чьи-то бывшие жены или мужья. Разумеется, люди, приносящие весомую пользу, могут рассчитывать на то, что группа возьмет на себя заботу об их семье, но ваш муж к таковым, увы, не относится. — Круглолицый отметил какую-то точку на карте. — Боюсь, вы не привели ни одной причины, которая заставила бы меня предложить вам воспользоваться нашим гостеприимством.

— Но вы же не можете… — Светлана посмотрела на него с беспокойством, которое быстро сменил неподдельный страх. — Я надеюсь, вы шутите?

— Ничуть, — покачал головой тот. — Вам придется поискать себе других защитников.

— Постойте, я могла бы делать что-нибудь… Что-нибудь нужное, — в голосе Светланы прорезались просительные нотки.

Быстрый переход