-  Да, я такой, - скромно согласился я. - Ну а если все формальности утрясены, может, всё-таки перекусим?

    -  Нет, я действительно очень устала. Слишком много за день произошло: пробыши, перемещение к Серафиме, встреча с тобой, возвращение назад…

    -  Ну коли так, отдохни, - милостиво позволил я. - А я пока перекушу и метнусь в город, разузнаю, что там и как.

    -  Только веди себя прилично, ладно?

    -  О чем речь? Да перед тобой совершенно новый человек!

    Получив на прощание заслуженный поцелуй, я прикрыл за собой дверь и помчался заправляться перед пробным разведывательным выходом в Кипеж-град.

    Всё, начинаю новую жизнь! На какие только шаги не толкает нас любовь. Вот сказала моя ненаглядная: «Даромир, стань серьезным». А я сразу раз - и стал им. Кто другой попросил бы - ни в жизнь не послушал, а просьба невесты - святое. Расшибись, а выполни. Хотя что тут может быть сложного? Ну лоб хмурить при разговоре, пыхтеть многозначительно, ходить помедленнее. Подумаешь, сложности. Да я вмиг этому научусь, лично для меня не существует ничего невозможного.

    Вот с такими мыслями в голове и самым что ни на есть степенным шагом я вошел в трапезную.

    -  Ты что, на солнышке перегрелся? Вышагиваешь как индюк надутый, - встретил меня приветливый голос Кузьминичны.

    От таких слов весь мой солидный стиль исчез, словно его и не было.

    -  Я изо всех сил стараюсь быть серьезным, а ты меня с ритма сбиваешь.

    -  А… - протянула нянька, - так это называется быть серьезным?

    -  Конечно. Иду степенно и важно, говорю медленно и значительно, что еще надо?

    -  Ничего, - хмыкнула Кузьминична.

    -  Правильно, ничего.

    -  Я говорю, ничего у тебя не получится. Да и зачем, собственно?

    -  Как это не получится? - даже обиделся я. - Селистена хочет, чтобы я изменился в лучшую сторону, так не могу же я невесте отказать в такой малости?

    -  Ну тогда другое дело, - с лукавой улыбкой протянула нянька. - Только смотри, еще больше дров не наломай в новом обличье.

    -  Какие дрова? Я же говорю, что стал другим человеком. Теперь всё будет четко, ясно и по заранее продуманному плану.

    -  Этого я и боюсь, - как-то странно восприняла мои слова Кузьминична. - Надеюсь, твой новый заскок на аппетите не сказался?

    Отвечать на столь оскорбительный вопрос я посчитал ниже своего достоинства. Даже если я и сошел с ума, то мой желудок от такого расклада пострадать никак не должен. Вместо ответа я уселся за стол и за один прием уничтожил жареного цыпленка.

    Кузьминичне, похоже, такой ответ пришелся по душе. Она села напротив и, не отвлекая меня от еды, принялась рассказывать семейные и городские новости. В общем и целом они совпадали с тем, что я услышал от Селистены.

    Сантана, тра-та-та, княгиня, тра-ля-ля, все мужики одинаковые, тру-лю-лю, и всё такое прочее в том же духе. Однако закончила свое повествование Кузьминична куда более парадоксально. Старые кадры, что тут поделаешь.

    -  Знаешь, всё, что я тебе тут наболтала, - это всё ерунда, пустое, женская ревность, уж больно эта кошка облезлая хороша собой. Тем не менее ты приглядись к ней получше. Мне сердце подсказывает, что краля с гнильцой внутри. Да гнильца эта не простая, не человеческая.

    -  А какая? - густо намазывая телятину хреном, поинтересовался я.