И у нее был жуткий характер, который точно был унаследован от матери.

Старушка принесла Перпетуе остатки супа, чтобы согреть ее, пока она говорила ужин из колбасок и томатов, вручила миску девушке, когда та сняла башмаки и шаль. Перпетуа благодарно приняла суп и выпила в три глотка, а потом встала и прошла к столу, где готовила бабушка.

Она передавала бабушке нужные ингредиенты: немного розмарина в масло, на котором жарились колбаски, немного базилика для запаха помидоров. Щепотки соли, перца, паприки. Они работали вместе, и между ними были чары, ведь в приготовлении еды была магия, особый вид алхимии, где одно становилось другим, если добавлялся жар и давление.

Они если колбаски и помидоры с кусками свежего хлеба с маслом, ели руками, слизывали с пальцев соки, вытирали хлебом тарелки, собирая остатки еды. Когда они закончили, Перпетуа собрала тарелки, вымыла руки, заварила чай, а потом подарила бабушке сделанный ею амулет.

— Красиво, — сказала старушка, склонив голову, чтобы Перпетуа надела шнурок на нее. — Мне нравится. Что он делает?

Перпетуа рассмеялась.

— Почему ты думаешь, что он что-то делает? — невинно спросила она. — Может, это милая безделушка для любимой бабушки.

Ответ бабушки был коротким, чуть рискованным, и женщины рассмеялись.

— Это амулет, — сказала Перпетуа, когда они притихли. — Для защиты. От зверей, плохой погоды и мужчин.

От этого старушка вспомнила странного юношу, который приходил раньше.

— Твой парень сюда приходил, — вдруг сказала она.

— Мой парень…

— Да. Он был здесь раньше. Но не остался. Я дала ему суп, и он ушел. Ужасно пел.

Перпетуа медленно опустила чашку.

— Бабуля… можешь поднять левую руку?

Старушка растерялась на миг, а потом послушалась.

— Хорошо. Скажи, какой сегодня день и кто на троне.

— Седьмое лэмблинга. Король Ауран на троне, да?

— Да, — сказала Перпетуа. Значит, проблема была не в голове. Она прижала ладонь ко лбу бабушки.

— Что ты… — старушка убрала ладонь внучки. — Я в порядке.

— Бабуля, ты несла бред.

— Но Ауран ведь на троне? Разве королева не родила близнецов?

— До этого. Про парня, суп и пение.

— Ах, — сказала старушка. Она рассказала внучке о Малгрине, оленях, пении и супе. — Я думала, это твой, — сказала она, закончив. — Он был довольно красивым.

Перпетуа росла не в той деревне, что и Малгрин Грей. Она росла в двух деревнях от его, их пути никогда не пересекались. Перпетуа могла ходить на танцы в деревне, но не на бал. Она хотела кружиться, петь, шуметь в танце. Она любила платья, какие надевали на бал, но в них, казалось, было неудобно танцевать, как это делала она. А Малгрин Грей никогда не пришел бы на деревенские танцы, где все пили пиво из общих кружек.

— Красивый? — спросила Перпетуа. — Голубые глаза? Темные волосы?

— Да. Если тебе такое нравится. Но пением он ничего не получит.

У Перпетуи была в школе подруга. Ее звали Алара, и хотя они были разного социального положения, они стали близкими и оставались до сих пор. Перпетуа встречала Алару три ночи назад, и Алара слушала, как Перпетуа рассказывает о колдовстве, кузнице и танцах. Как дочь адвоката, Алара была, как и Малгрин, редким гостем деревенских танцев.