Приблизившись к нему, я сказала:

    -  Здравствуй, Мирддин.

    -  Здравствуй, Софи, - произнёс он с некоторой торжественностью. - Хаос приветствует тебя, Собравшую Стихии. - И добавил уже попроще: - Правду сказать, когда ты подошла к Лабиринту, я не сразу признал тебя.

    -  Неужели я так сильно изменилась? - спросила я.

    -  И да, и нет, - ответил Мирддин. - Как человек, как женщина, ты осталась прежней Софи. Ты всё такая же милая и очаровательная, какой была всегда. И речь, и манеры, и взгляд - всё это у тебя прежнее. Но теперь от тебя исходит небывалая Сила. Сила, имя которой я не могу подобрать - ибо доселе её не существовало в природе. Ты уже не адепт - ни Источника, ни Хаоса, ни Порядка. Ты собрала три Силы и синтезировала из них свою собственную - особенную, неповторимую. Теперь ты сама по себе Стихия.

    -  Так и было задумано с самого начала, - заметила я. - Только так я могу выполнить свою миссию - будучи неотъемлемой частью Вселенной, обладая властью над фундаментальными силами мироздания, но не связанная предпочтением ни к одной из противоборствующих сторон. Я своя для всех трёх Стихий, однако не принадлежу ни Хаосу, ни Источнику, ни Порядку. Я действительно сама по себе, вся моя Сила - только во мне… Правда, я не рискну называть себя отдельной Стихией.

    -  Ты уже выяснила, какая опасность угрожает Вселенной?

    -  Да. Оказывается, я знала об этом давно - но не отдавала себе отчёт в своём знании. Оно было заложено в моих генах.

    -  В самом деле? - удивился Мирддин.

    -  Представь себе! Я даже пыталась предупредить Колина… а может, и Кевина. Хотя о последнем наверняка утверждать не стану. В отличие от Колина, Кевин не подвергал свои устойчивые комбинации статистической обработке.

    -  Ага, - сообразил Мирддин. - Это кошки Шрёдингера, о которых мне рассказывала Дейдра?

    -  Они самые. В результате своих опытов Колин получил некие закономерности в виде двух кривых сингулярных поверхностей, вывел соответствующие формулы и долго бился над выяснением их смысла. А совсем недавно он обнаружил, что эти формулы являются частными решениями так называемых уравнений ван Халлена. Этот учёный жил в двадцать седьмом веке и выдвинул весьма оригинальную космогоническую гипотезу - настолько оригинальную, что её никто не воспринял всерьёз. Из его теоретических выкладок следовало, что на определённом моменте своего существования Вселенная должна размножиться - породить несколько дочерних Вселенных, которые в дальнейшем будут развиваться параллельно и совершенно независимо друг от друга, никак между собой не взаимодействуя. Однако ван Халлен допустил грубейшую ошибку в исходных посылках: в его математической модели Вселенная состояла всего лишь из одного мира, а не из бесконечной совокупности адиабатически замкнутых миров…

    -  Постой-ка, Софи, - перебил меня Мирддин. - К своему стыду я должен признаться, что совершенно не разбираюсь в теоретической физике. Я предпочитаю метафизику - таково уж воспитание бывшего волхва и прорицателя Мерлина Амброзия. Но если я правильно понял тебя, то получается, что Вселенная не одна, а их множество?

    -  Этого я точно не знаю, но по логике должно быть так. Вряд ли мы стоим у начала времён. Скорее всего, наша Вселенная не первая в череде порождающих друг друга Вселенных. Но даже если наша Вселенная - пока единственная сущая, то ей недолго осталось быть таковой.

    -  Значит, те очаги поражения, которые я считал раковыми опухолями пространства-времени…

    -  Это не опухоли, Мирддин, а зародыши дочерних Вселенных.