Он бесшумно следовал за мисс Фергюссон по длинному дворцовому коридору. Изобел прошла галерею, не остановившись. Глядя на ее изящную фигуру, на плавное покачивание бедер, Тристан чуть склонил голову набок. Подол ее платья немного истрепался, но мисс Фергюссон шла мимо роскошно одетых женщин, высоко подняв голову. При виде ее горделивой осанки Тристан затаил дыхание.

Он раздумывал, как лучше приблизиться к ней, когда Изобел внезапно повернулась и смерила его яростным взглядом.

— Вы собираетесь и дальше следовать за мной, Макгрегор?

С трудом оторвав взгляд от ее округлых форм, Тристан невольно улыбнулся: голос девушки звучал воинственно, а в огромных зеленых глазах застыла настороженность. И все же Изобел показалась ему глотком свежего воздуха, без которого он задыхался.

— После того как я имел удовольствие наблюдать за вами с такой выигрышной позиции, мисс Фергюссон, — тихо заговорил он, приближаясь, — признаюсь, едва ли я смогу отказаться от этого зрелища.

Щеки Изобел вспыхнули. От внимательного взгляда Тристана не укрылась легкая дрожь, пробежавшая по ее телу: мисс Фергюссон едва сдерживалась, чтобы не сорвать со стены один из старинных мечей и не пронзить наглеца.

— А сейчас я должна затрепетать от восторга и лишиться чувств, как остальные ваши овечки? — язвительно поинтересовалась она, избрав оружием свой острый язычок. Надо признать, им мисс Фергюссон владела мастерски. — Может, они принимают вас за барана, но я-то знаю, кто вы на самом деле.

«Никто этого не знает, даже я сам», — подумал Тристан. Ему больше не хотелось поддразнивать Изобел. Ее гнев уже не забавлял его. Тристан, подобно хамелеону, с легкостью менял обличья и мог играючи изобразить кого угодно, но в душе он никогда не был безжалостным убийцей.

— Тристан!

Кто-то окликнул его из заднего коридора. Он узнал голос Мейри. Проклятие! Остальные Макгрегоры, возможно, не придали бы особого значения его интересу к Изобел, полагая, что это увлечение долго не продлится; родичи хорошо знали, что помешать Тристану невозможно, разве что связать его и запереть, но Мейрй, вспыльчивая и необузданная, не привыкла так легко отступаться.

— Приходите в королевский сад сегодня в полночь, — торопливо проговорил он, боясь, что сестра вот-вот увидит их вдвоем. — И позвольте мне доказать, что вы ошибаетесь.

Губы Изобел дрогнули; казалось, она готова была рассмеяться. На мгновение Тристан поймал себя на мысли, что отдал бы все на свете, лишь бы услышать ее смех.

— Мой ответ, — сурово отчеканила она, — тот же, что и в прошлый раз, когда вы пригласили меня на прогулку. Вы сошли с ума, если думаете, будто я соглашусь на тайное свидание со своим злейшим врагом, мистер Макгрегор. Похоже, вы законченный безумец.

Ему бы следовало согласиться с Изобел. Удовлетворить мимолетный интерес — это одно, а попытаться завоевать расположение дочери Арчибальда Фергюссона — совсем другое. За такое предательство его могли вышвырнуть из Кэмлохлина. Он не раз задавался вопросом, почему отец не сделал этого раньше: за минувшие десять лет Тристан доставил своей семье немало горя.

— Тогда придите ради ваших братьев, пожалуйста, — отчаянно взмолился он и, смягчив улыбкой свою безумную просьбу, поспешил прочь, оставив Изобел изумленно смотреть ему вслед.

Четыре часа спустя Изобел набросила на плечи накидку и, бормоча про себя проклятия, направилась в королевский сад. Что она делает? Зачем решилась встретиться с Тристаном наедине под покровом тьмы? Должно быть, она не менее безумна, чем сам Макгрегор! Но ради братьев она готова была на любое безрассудство. Боже, какой негодяй! Означали ли его слова угрозу или обещание защиты? Нет, только не защиту. Этот человек не такой, каким показался вначале.