— Боже мой! — благоговейно воскликнула Скарлетт. — Я обменяла одного дьявола на другого.

Силы ее совсем уже были на исходе, когда перед ней возникли очертания чего-то огромного и непонятного, проступившего, словно привидение, сквозь тьму и дымку. Дом! Слава Богу, — страстно молилась она, помощь могла оказаться совсем рядом. Она еле передвигала ноги: жирная грязь облепила тонкие туфли. Девон испытывала странное чувство, приближаясь к строению. Оно выглядело мрачным, пустынным и страшно знакомым. Господи! Стон отчаяния сорвался с ее замерзших губ.

Охотничья сторожка! Она ходила кругами. Измученная, она упала на колени, слезы душили ее и катились по щекам градом. Девон готова была признать свое поражение. Вдруг что-то шевельнулось внутри нее, и она судорожно схватилась за живот. Дитя! Первый раз за все то время, что она носила его под сердцем, ребенок напомнил ей о своем присутствии. Дитя Кита! Движимая растущим чувством ответственности и любви к своему еще не рожденному малышу, Девон вновь поднялась на ноги и приблизилась к дому, решительно настроившись выжить.

Вдруг Девон сообразила, что Скарлетт, по всей видимости, уже ушла, или спит, если осталась, значит ей будет легче ее одолеть. Дверь бесшумно отворилась, и Девон напряженно замерла, не решаясь войти внутрь, пока ее глаза не привыкли к темноте и смогли различить лиловые очертания предметов. Уже занималась заря, неясный утренний свет несмело пробивался сквозь нависшие тяжелые облака.

Переступив порог комнаты, Девон почувствовала окружавшую пустоту, и ей стало жутко. Интуиция подсказывала, что здесь кто-то был, причем совсем недавно, об этом красноречиво свидетельствовал коптивший огарок свечи. Его света как раз хватило, пока она, пугливо озираясь, прошла по всем комнатам. Пусто. Ничто не напоминало о присутствии Скарлетт, кроме тяжелого подсвечника на полу, где Девон в последний раз видела свою соперницу без сознания.

Вернувшись в комнату, где она столько дней провела в неволе, Девон разожгла в камине огонь. Ей не терпелось согреться-и избавиться от пробиравшего ее до самых костей озноба. Как только весело заплясали языки пламени, Девон поспешно стянула с себя всю одежду и завернулась в толстое одеяло. Мысль о том, что Скарлетт может вернуться сюда, привела Девон в минутное замешательство, но она быстро отбросила страх, уверенная, что здесь, в избушке, Скарлетт, наверняка, ожидает найти ее меньше всего.

Пробравшись на кухню, Девон нашла сыр, хлеб, яблоки и кусок холодного кролика, все еще лежавшего на блюде. Приготовившись к пиру, она отнесла всю снедь в теплый закуток своей уютной комнатки и, усевшись у огня, принялась смаковать каждый кусочек. Теперь она почувствовала, как ломило все кости от пережитой усталости, нервного напряжения и долгого скитания по грязи под проливным дождем. Ей казалось, она вот-вот заснет и проспит целую неделю. Свернувшись клубочком на кровати, она уснула, не заметив первых забрезживших лучей утреннего солнышка, пробивавшихся сквозь серебристые кромки облаков. Когда вечер опустился на Корнуолл, Девон все еще спала.

Вдруг Кит выпрямился в седле, будто что-то толкнуло его. Смутное предчувствие овладело им: мурашки побежали по спине. Ему показалось, словно кто-то поманил его пальцем из молчаливого дома. Неведомая сила духа, сильнее тревоги и усталости тела, подняла его из седла, увлекая вперед. Он пристально смотрел на сторожку, погружавшуюся во мглу быстро опускавшихся сумерек.

Привязав измученного коня там, где он мог найти себе побольше сочных побегов травы, Кит приблизился к дому, словно лунатик, бредущий во сне. Дом выглядел совершенно необитаемым, однако, Кит уверенно направился к одной из спален, слыша внутри себя таинственный голос.

Теплые тлеющие угольки слабо мерцали в камине, давая достаточно света, чтобы увидеть стройную фигурку, мирно свернувшуюся на кровати.