— Это, похоже, все тот же вор, что таскает вещи и в Лондоне. — Люк нахмурился. — Но почему вы проделали такой путь, чтобы рассказать это нам?

— Есть причина, но не будем делать поспешных выводов, потому что, честно говоря, у меня не хватает фактов. Впрочем, причин, по которым я приехал к вам, две. Во-первых, о кражах в Сомерсхэме уже было всем известно, прежде чем Девил и Гонория услышали о них, так что они не смогли сделать вид, будто ничего об этом не знают.

Амелия хотела задать какой-то вопрос, но Люцифер ос тановил ее взмахом руки.

— Факты таковы: если кражи в Плейсе приплюсовать ко всем остальным, то окажется, что есть только одна группа лиц, которая посещала все дома, где пропадали вещи.

В комнате воцарилось долгое молчание. Наконец Люцифер устремил взгляд на Люка.

— Эшфорды, — произнес Люк ровным голосом. Люцифер пожал плечами:

— Так получается. Девил и Гонория вернулись в Лондон — они сделают все, что могут, чтобы разговоры стихли. К счастью, поскольку сезон практически закончен и если мы сможем быстро справиться с этим — что бы это ни было, особого урона это нам не нанесет.

Люк кивнул с отрешенным видом, затем поднял стакан и выпил бренди в два глотка.

Заговорила до сих пор молчавшая Филлида:

— Ты сказал не все.

Люцифер взглянул на нее и насупился. Затем перевел взгляд на хозяев дома.

— Когда мы обсуждали все это — Девил, Гонория, Филлида и я, — мы забыли, что в комнате находится еще один человек. Бабушка Клара. Она привела всех в замешательство, заявив, что нам может помочь ее няня-компаньонка, которая кое-что видела. Когда мы поговорили с ней, Алторп четко вспомнила один случай.

Это было в ночь перед вашей свадьбой, — продолжал он, — и она поднялась наверх поздно, долго провозившись с Кларой. Она увидела в окно, как некая молодая леди бежит к дому. Дело было ночью. Алторп уверена, что молодая леди была уже не девочка, но еще молода и, судя по всему, очень расстроена. Просто в отчаянии.

— Она смогла описать эту молодую леди? — спросила Амелия.

— Она смотрела на нее сверху и лица не видела. Она заметила только густые каштановые волосы, кажется, доходящие до плеч, на леди был надет плащ, но капюшон упал с головы.

— Каштановые волосы, — пробормотал Люк. И выпил еще.

— Определенно. В этом Алторп абсолютно уверена — не черные и не белокурые. Каштановые.

— Это могла быть одна из моих сестер.

Люк произнес это — вывод напрашивался сам собой. Амелия понимала, чего ему это стоило.

Ни Люцифер, ни Филлида не сказали больше ни слова; они ушли к себе, погруженные в свои мысли.

Теперь, лежа в постели, она смотрела, как Люк медленно идет к ней. Лицо у него было потрясенное; он был далеко — дальше, чем когда-либо с тех пор, как они заговорили о браке.

У нее болела за него душа. Он спас свою семью от краха, к которому привел ее их отец, он почти без потерь провел ее через скандал, связанный с Эдвардом, он упорно трудился и в конце концов вернул все и твердо встал на ноги — и лишь для того, чтобы все его усилия были уничтожены в одночасье!

Угроза была слишком реальна. Если все выйдет наружу, для него это будет серьезный удар.

Она дождалась, пока он уляжется рядом с ней под одеяло, и тогда собралась с духом и спросила откровенно:

— На кого ты думаешь? На Эмили или на Энн?

Немота, которая иногда одолевала его, одолела и теперь.