— Но люди склонны преувеличивать, не так ли? — заметила она. — А также сочинять и сплетничать. Весь свет верит, что я убийца, именно потому, что так забавно верить в подобные гнусности. Стоит мне переступить порог дома, и люди в ужасе разбегаются. Поэтому мне необходимо найти неустрашимого мужчину.

— О, Касси! — со слезами воскликнула Элис. — Жаль, что ты…

— Я пыталась выиграть состояние за карточными столами, — продолжала Кассандра, откинув пальцем невидимую костяшку счетов, словно собираясь перечислять все неудачи, постигшие ее за последнее время. — И ушла бы из игорной комнаты намного беднее, если бы во время последней партии удача не улыбнулась мне. Правда, улыбка оказалась весьма скромной. Я забрала выигрыш и сбежала, обнаружив, что у меня не хватает духу стать игроком… не говоря уже об умении. Кроме того, мне очень жарко под вдовьей вуалью, и некоторые люди беззастенчиво рассматривали меня, пытаясь определить, кто я такая.

Она откинула вторую костяшку, но добавить было нечего. Больше она не пробовала раздобыть денег просто потому, что не осталось способов. Кроме одного.

— Если на следующей неделе я не смогу заплатить за аренду дома, нас выбросят на улицу, а этого я не могу допустить.

Она снова рассмеялась.

— Может, Касси, тебе стоит снова обратиться к брату? — нерешительно пробормотала Элис. — Он наверняка…

— Я уже обращалась к Уэсли, — сухо перебила Кассандра. — Попросила ненадолго приютить меня, пока не найду денег. И что, по-твоему, он ответил? Ему очень жаль, и он был бы рад помочь мне, но собирается в длительное пешее путешествие по Шотландии в компании друзей, которые очень расстроятся, если он подведет их в последнюю минуту. И в какой шотландский город должна я отправлять письмо с очередной просьбой? Может, на этот раз мне залить текст слезами? И заклинать, заклинать, молить о милости для тебя с Мэри и Белиндой, а заодно и для себя? Ах да, и для тебя, Роджер! Как же я могла забыть?

Большой лохматый пес неопределимой и никому не известной породы поднялся со своего места у камина и похромал к ней, подставляя ухо: другого, считай, вовсе не было. И хромал он потому, что одна из его лап была отрезана или обрублена по колено. Глядя на хозяйку единственным здоровым глазом, он счастливо запыхтел. Шерсть бедняги выглядела ужасно спутанной, хотя его регулярно мыли и расчесывали. Кассандра обеими руками взъерошила густой мех.

— Я не пошла бы к Уэсли, даже будь он в Лондоне, — отрезала она, когда пес лег у ее ног и с довольным фырканьем положил голову между лапами. — И поэтому мне придется найти мужчину. Богатого мужчину. Очень богатого. Такого, который будет содержать нас в роскоши. Это не будет благотворительностью, Элис. Просто платой за работу, и я уж постараюсь, чтобы он получил хороший товар за свои деньги.

Голос ее так и звенел презрением, хотя было неясно, направлено ли это презрение в собственный адрес или по отношению к тому неизвестному джентльмену, который согласится стать ее покровителем. Она была женой долгих девять лет, но никогда не была содержанкой.

Зато теперь будет.

— О, — простонала Элис, — неужели мы действительно дошли до такого? Я не допущу. Должен быть иной выход! Говорю тебе, я этого не допущу! Особенно еще и потому, что ты считаешь себя обязанной содержать меня!

Кассандра снова взглянула в окно. По мостовой тащился древний экипаж с таким же древним кучером.

— Не допустишь? — усмехнулась она. — Но ты не сможешь меня остановить. Те дни, когда я была просто Кассандрой, а ты — мисс Хейтор, давно миновали. У меня почти ничего не осталось, разве что очень немного денег и погубленная репутация.