При католическом правительстве Сулоаги и Мирамона было заключено соглашение о выпуске мексиканских государственных облигаций на сумму в 14000000 долларов через посредство швейцарского банкирского дома Ж. Б. Жеккер и К°. Вся сумма, реализованная при первом выпуске этих облигаций, составила только 5 процентов номинальной стоимости, или 700000 долларов. Все выпущенные облигации очень скоро попали в руки высокопоставленных французов, в том числе родственников императора, и людей, причастных к «haute politique» [ «высокой политике». Ред.]. Банкирский дом Жеккер и К° продал этим господам указанные облигации гораздо дешевле их первоначальной номинальной цены.

Мирамон заключил это долговое обязательство в то время, когда столица находилась в его руках. Позднее, когда он превратился в простого предводителя партизанских отрядов, он распорядился через своего так называемого министра финансов, сеньора Песа-и-Песа, снова выпустить государственные облигации номинальной стоимостью в 38000000 долларов. Посредником при этом выпуске явился опять-таки банкирский дом Жеккер и К°, ограничивший, однако, на этот раз свои кредиты скромной суммой примерно в 500000 долларов, или от 1 до 2 процентов на доллар. И снова швейцарские банкиры постарались как можно скорее отделаться от своего мексиканского имущества, и опять облигации попали в руки «высокопоставленных» французов, в том числе нескольких завсегдатаев императорского двора, имена которых будут жить так же долго, как и афера Миреса в летописях европейских бирж.

Вот этот-то долг в 52000000 долларов, из которых до сих пор не получено даже 4200000 долларов, и отказывается признать правительство президента Хуареса, ссылаясь, с одной стороны, на то, что оно ничего о нем не знает, а с другой — на то, что гг. Мирамон, Сулоага и Песа-и-Песа не имели конституционных полномочий для взятия такого государственного долгового обязательства. Однако вышеупомянутые «высокопоставленные» французы сумели провести в решающей инстанции противоположную точку зрения. В свою очередь лорд Пальмерстон был своевременно уведомлен некоторыми членами парламента, что вся эта затея может привести к крайне неприятным запросам в палате общин. Между прочим, следует опасаться вопроса, допустимо ли использование сухопутных и морских сил Великобритании для поддержки спекулятивных операций некоторых политиков rouge et noir [буквально: красного и черного (цвета игры в рулетку), то есть азартных игроков. Ред.] по ту сторону Ла-Манша. Пальмерстон жадно ухватился поэтому за конференцию в Орисабе, чтобы выпутаться из дела, которое грозит превратиться в грязную международную аферу Миреса.

Написано К. Марксом 28 апреля 1862 г.

Напечатано в газете «Die Presse» № 120, 2 мая 1862 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с немецкого

К. МАРКС

АНГЛИЙСКАЯ ПРЕССА И ПАДЕНИЕ НОВОГО ОРЛЕАНА

Лондон, 16 мая

При получении первых сообщений о падении Нового Орлеана «Times», «Herald», «Standard», «Morning Post», «Daily Telegraph» и прочие английские «sympathisers» [ «доброжелатели». Ред.] южных nigger-drivers [Рабовладельцев. Ред.] стали доказывать на основании стратегических, тактических, филологических, экзегетических, политических, моральных и фортификационных соображений, что это известие — одна из тех «canards» [ «уток». Ред.], которые так часто пускаются Рейтером, Гавасом, Вольфом и их understrappers [буквально: младшими агентами; здесь: подголосками. Ред.]. Естественные оборонительные средства Нового Орлеана были усилены, писали газеты, не только вновь сооруженными фортами, но и всякого рода подводными адскими машинами и бронированными канонерками.