Для решения этого вопроса понадобился гений г-на Бисмарка в сочетании с гением его биржевых друзей и советников. Вот как это делается.

Возьмем железо. Период спекуляции и лихорадочного производства наградил Германию двумя предприятиями (Дортмундское объединение и Лаурахютте), из которых каждое в отдельности могло бы произвести столько, сколько необходимо в среднем для всего потребления страны. Затем имеется гигантское предприятие Круппа в Эссене, другое подобное же в Бохуме и бесконечное множество более мелких. Так что потребление железа внутри страны покрывается по крайней мере в три или четыре раза. Можно было бы сказать, что такое положение повелительно требует самой неограниченной свободы торговли, которая одна только может обеспечить сбыт этому огромному излишку продукции. Так можно было бы сказать, но не таково мнение заинтересованных лиц. Так как имеется всего-навсего какая-нибудь дюжина предприятий, с которыми приходится считаться и которые господствуют над другими, то образуется то, что американцы называют рингом: объединение для поддержания цен внутри страны и для регулирования вывоза.

Когда сдается с торгов подряд на рельсы или другие изделия их заводов, комитет назначает поочередно члена, которому надлежит взять подряд, и устанавливает ту цену, по которой тот должен его принять. Другие компаньоны предлагают более высокие цены, тоже установленные заранее. Таким образом, прекращается всякая конкуренция, налицо абсолютная монополия. Так же делается и с вывозом. Чтобы обеспечить выполнение этого плана, каждый член ринга вносит в комитет вексель на предъявителя на 125000 франков, который должен быть пущен в обращение и предъявлен к уплате, как только подписавший его нарушит свое обязательство. Таким образом монопольная цена, которую вымогают у немецких потребителей, дает возможность заводам продавать за границей излишек своей продукции по ценам, по которым отказываются продавать даже англичане, а расплачивается за все это — немецкий филистер (который, впрочем, того заслуживает). Вот каким образом вновь становится возможен немецкий вывоз благодаря тем самым покровительственным пошлинам, которые, по мнению рядовой публики, казалось бы, губят его.

За примерами дело не станет. В прошлом году одной итальянской железнодорожной компании, которую мы могли бы назвать, требовалось 30000 или 40000 тонн (по 1000 килограммов) рельсов. После долгих переговоров один английский завод взял подряд на 10000; остальные взялось поставить Дортмундское объединение по цене, которую отклонили в Англии. Один английский конкурент, которого спросили, почему он не предложил лучших условий, чем немецкое предприятие, ответил: кто же в мире может выдержать конкуренцию с банкротом?

В Шотландии собираются построить железнодорожный мост через морской рукав близ Эдинбурга. Для этого моста нужно 10000 тонн бессемеровской стали. Кто же соглашается на самую низкую цену, кто побивает всех своих конкурентов, и все это — на родине крупной железоделательной промышленности, в Англии? — Немец, покровительствуемый Бисмарком во многих отношениях, г-н Крупп из Эссена, «пушечный король».

Так обстоит дело с железом. Нечего и говорить, что эта прекрасная система может лишь отсрочить на несколько лет неизбежное банкротство этих составивших заговор крупных предприятий. А пока что другие отрасли производства им подражают, и они разорят—не иностранных конкурентов, а свою собственную страну. Кажется, что живешь в стране безумцев; однако все вышеприведенные факты взяты из германских же буржуазных фритредерских газет.