«в промышленности фигурирует в составе капитала — как материал — еще и стоимость совокупного продукта сельского хозяйства, чего не может быть в производстве сырья» (стр. 95) [Русский перевод, стр. 2951.

Что касается совокупного продукта, то это неверно. Вслед за тем Родбертус задает себе вопрос, остается ли, после вычета промышленной прибыли, прибыли на капитал, еще «часть ренты, приходящаяся на сырой продукт», и «если остается, то по каким причинам» (стр. 96) [Русский перевод, стр. 297].

Ведь Родбертус предполагает,

«что сырой продукт, как и продукт промышленности, обменивается соответственно затраченному труду, что стоимость сырого продукта равна только затраченному на него труду» (стр. 96) [Русский перевод, стр. 297].

Правда, как замечает Родбертус, это предполагает также и Рикардо. Но это неверно, по крайней мере prima facie; ибо товары обмениваются не по их стоимостям, а по отличающимся от этих стоимостей средним ценам, причем это вытекает из определения стоимости товаров «рабочим временем», из этого закона, противоречащего по видимости данному явлению. Если сырой продукт приносит, сверх средней прибыли, еще и отличную от нее земельную ренту, то это возможно только при том условии, что сырой продукт продается не по средней цене; почему дело обстоит именно так — это-то как раз и следовало бы объяснить. Но посмотрим, как рассуждает Родбертус.

«Я предположил, что рента» (прибавочная стоимость, неоплаченное рабочее время) «делится пропорционально стоимости сырого продукта и промышленного продукта и что эта стоимость определяется затраченным трудом» (рабочим временем) (стр. 96–97) [Русский перевод, стр. 297].

Подвергнем испытанию прежде всего это первое предположение. Оно выражает в иных словах лишь то, что содержащиеся в товарах прибавочные стоимости относятся как стоимости этих товаров, или, иначе говоря, что содержащиеся в товарах количества неоплаченного труда относятся как количества содержащегося в них труда вообще. Если количества труда, содержащиеся в товарах А и В, относятся как 3 к 1, то и содержащиеся в них количества неоплаченного труда — или прибавочные стоимости — тоже относятся как 3 к 1. Ничего не может быть ошибочнее этого. Допустим, что при данном необходимом рабочем времени, равном, положим, 10 часам, один товар (А) является продуктом 30 рабочих, а другой (В) — продуктом 10 рабочих. Если 30 рабочих работают лишь по 12 часов в день, то произведенная ими прибавочная стоимость равна 60 часам, или 5 дням (5 х 12); если 10 рабочих работают по 16 часов в день, то произведенная ими прибавочная стоимость также равна 60 часам. При этом стоимость товара А будет равна 30 х 12, т. е. 360 рабочим часам, или 30 рабочим дням {12 часов = рабочему дню}, а стоимость товара В будет равна 160 рабочим часам, или 13¹/₃ рабочего дня. Стоимости товаров А и В относятся как 360 к 160, или как 9 к 4. Содержащиеся же в этих товарах прибавочные стоимости относятся как 60 к 60, или как 1 к 1. Прибавочные стоимости были бы в таком случае равны, хотя стоимости относились бы как 9 к 4.

[466] Следовательно, прибавочные стоимости товаров не относятся друг к другу как стоимости этих товаров прежде всего тогда, когда различны абсолютные прибавочные стоимости, т. е. неодинаково удлинение рабочего времени за пределы необходимого труда, — стало быть, когда различны нормы прибавочной стоимости.

Во-вторых, если предположить, что нормы прибавочной стоимости одни и те же, то прибавочные стоимости — оставляя в стороне другие обстоятельства, связанные с обращением и с процессом воспроизводства, — зависят не от относительных количеств труда, содержащихся в двух товарах, а от отношения затраченной на заработную плату части капитала к той части, которая затрачена на постоянный капитал — на сырье и машины; а это отношение может быть совершенно различным у товаров одинаковой стоимости, будут ли эти товары «земледельческими продуктами» или «продуктами промышленности», что вообще не имеет никакого отношения к делу, по крайней мере prima facie.