И мы глядим на небо голубое —

 Как держится над синевой морей

 Такая масса воздуха, покоя,

 Воздушных балок, дымных кирпичей?

 Да, самое прекрасное в творенье —

 Вот этот воздух, перекрытий лёт,

 Вся эта легкость, простота, паренье,

 Божественный строительный расчет.

 Теперь, когда по всем дорогам рыщем,

 Нам кажется убогим и кривым

 Людское темноватое жилище

 В сравненье с домом солнечным Твоим.

 15. АРХАНГЕЛЬСК

В плену у льдов стеклянных,

 С десятком фонарей —

 Архангельск деревянных

 Бревенчатых церквей,

 Полночный мир сугробов,

 Мехов и тучных рыб,

 Большой любви до гроба

 Средь айсберговых глыб.

 Летает снег над миром,

 Над сказкой ледяной,

 Чадит китовым жиром

 Светильник городской,

 И просит север строя,

 Зефиров и колонн,

 А небо золотое,

 Как странный детский сон…

 Там корабли мечтают

 О голубых морях,

 Там розы умирают

 На снежных пустырях,

 В арктических пожарах,

 На ложе пуховом,

 И китобои в барах,

 Как воду, хлещут ром.

 Ах, жарче дона Хозе

 Пылает этот лед,

 И к эскимосской розе

 Полярный воздух льнет,

 Холодную голубку

 Приносит мальчик в дом,

 Раскуривает трубку

 Мечтатель угольком.

 16. «Нам некогда подумать о здоровье…»

Нам некогда подумать о здоровье,

 О воздухе, что окружает нас,

 И на соломенное изголовье

 Готовы мы свалиться всякий час,

 Но, как волы, торжественно вздыхая,

 Влечем ярмо, суровый наш урок;

 Земля, то черная, то голубая,

 Скользит и уплывает из-под ног.

 Ну как мы землю зыбкую устроим —

 Вспаши-ка рвущуюся в облака, —

 А оводы кружатся липким роем,

 И с хрипом раздуваются бока.

 Вот, кажется, не выдержишь — крылами

 Огромными свинцовыми забьешь,

 Всей тушей рухнешь между бороздами

 И, запрокинув голову, взревешь!

 Когда взойдет на этих нивах колос —

 Пшеничный шум до голубых стропил,

 Припомнят жницы чей-то темный голос,

 Который с небесами говорил.

 17. АРГОНАВТЫ

За ледяным окном, в глухие зимы,

 Лучиной озаряя темный день,

 Мечтали мы о море и о Риме

 В сугробах непролазных деревень.

 Мы строили большой корабль, и щепы

 Под топором вскипали, как вода,

 Мы порохом грузили сруб нелепый —

 Мы отлетали в вечность навсегда.

 Ревели девки, бабы голосили.

— Ну, дуры, ничего! — Отдай концы!

— Салют! — И в пушечном дыму поплыли

Глаза, как голубые леденцы.

 Сначала шли по рекам, а навстречу

 Ползут ладьи.