— Слуховые чары! — завопили гномы.

— Почему я не могу пошевелить руками? — угрюмо спросил колдун. — Что вы все там шепчете? Это какая-то игра в глухонемых?

Вокруг колдуна собралось несколько пауков.

— Ага! — сказал Гэндеф, нацелив на одного из них строгий взгляд. — Это ты, Мори?

Сердце соддита екнуло.

— Что бы я хотел к обеду? — задумчиво спросил колдун. — Пирог, наверное. Пирог с печенкой. А на десерт вишневый пудинг. Чтобы сэкономить время, принеси мне печеночно-вишневый пирог.

— Так-так, — сказал один из пауков. — Значит, это ваш колдун? Мне кажется, он немного слеповат. И глуховат одновременно.

— Совсем чуть-чуть, — согласился Мори. — Но вам лучше не сердить его. Поверьте мне на слово.

Насекомое кивнуло и, забравшись на верхнюю ветвь, обратилось к пленникам с речью:

— Мы обсудили вашу участь на судейском комитете. Для принятия решения нам требовалось простое большинство голосовавших членов, хотя конечный результат будет ратифицирован в более высокой инстанции при одобрении двух третей голосов.

Гномы и соддит хранили молчание. Гэндеф начал тихо и фальшиво напевать:

— Обсуждаемая нами дилемма была связана с решением, принятым в прошлом году на весенней сессии Центрального совета трудящихся пауков, — пояснило насекомое. — Речь идет о солидарности с бородачами, угнетаемыми в Верхнем Средиземье. Вы, гномы, и ваш колдун попадаете под эту категорию. Мы можем предположить, что все вы переживали невыносимый гнет гладко выбритого общества и страдали от проявлений антагонистического антибородизма. Это так?

— О да! — подтвердили гномы.

— И вы, тем не менее, никогда не соглашались брить бороды и скатываться к империалистическому декадентству гладкой кожи?

— Конечно, нет! — в унисон ответили гномы.

— Тогда, вполне возможно, мы реабилитируем вас, — пообещал паук. — Наши пластические хирурги пришьют к вашим торсам искусственные конечности, чтобы их было по четыре с каждой стороны. Затем вам выдадут окуляры с красными линзами. Но ваш восьмой безбородый спутник...

Все повернулись и посмотрели на Бинго.

— Его буржуазный стиль одежды и жалкое гладкое лицо выдают в нем пособника империализма. Более того! Он уже продемонстрировал свои тайные симпатии к феодальным и реваншистским устоям в предыдущем обращении к одному из наших товарищей. Этот тип — ваш сородич? Мы раньше не видели подобных существ.

Среди гномов возникли небольшие разногласия.

— Нет! — кричали одни.

— Да! — отвечали другие.

— Он наш сородич и брат! — оборвав остальных, рявкнул Мори.

Пауки посовещались.

— Вы не убедили нас, — сказал главный паук. — Либо ваш спутник какой-то странный гном, затесавшийся среди вас, бородатых товарищей (я не удивлюсь, если он из девятой колонки и является законспирированным шпионом), либо вы — и это еще под вопросом — представляете собой группу узколобых врагов трудящихся, нацепивших на себя фальшивые бороды.

— Чушь! — крикнул Мори, и его обмотанное паутиной тело слегка изогнулось на нити. — Все наши бороды настоящие! Можете подергать! Давайте, подергайте любую бороду, и вы найдете только лицевые волосы трудового класса. Никаких накладных буржуйских бородок!

Какой-то паук сравнительно средних размеров, с крапчатым брюхом и черной спиной, придвинулся к пленникам.

— Мне хотелось бы верить тебе, товарищ, — сказал он и боком пробежал вдоль линии коконов.

Когда он оказался перед Гэндефом, колдун прищурил глаза и с усмешкой сказал:

— A-а, Бинго! Ты знаешь, о чем я подумал? Мне не нравится фраза: «Приветик, цветик».