— Антонио…

— Молчи! — В его голосе слышались неприязнь и презрение. — А я-то уже начал относиться к тебе как к своей настоящей жене. Que risa… Ты хотела посмеяться надо мной! Больше я не совершу такой ошибки. Может быть, три года назад я осудил тебя без причины, но теперь вижу, что ты обычная девушка легкого поведения. Это был первый и последний раз, когда я ложился с тобой в постель!

Софи побелела как полотно.

— Не сердись на меня…

— А чего ты ожидала? Одобрения? — Антонио холодно посмотрел на нее. — Я птица не твоего полета. С этой минуты мы будем придерживаться правил, оговоренных в брачном соглашении.

Софи отвернулась, чтобы Антонио не видел ее лица. На глаза навернулись слезы. Что ж, все к лучшему, обреченно подумала она.

Закрывшись в ванной, она увидела в зеркале свои глаза, полные слез и отчаяния. Почему она испортила все этой глупой выдумкой — будто Антонио нужен был ей только для того, чтобы избавиться от девственности! И почему он поверил?

Неужели не догадался, что Софи пытается скрыть свою безнадежную к нему любовь? И как она могла забыть о том, что их брак не настоящий, что единственная ее цель — заботиться о Лидии?

Софи проворочалась всю ночь и почти не спала. Она встала в начале восьмого: Лидия, должно быть, уж проснулась и ждет ее. Увидев в детской Антонио, Софи смутилась. Он держал малышку на руках и тихо говорил ей что-то по-испански.

Софи решила воспользоваться моментом, чтобы снять напряжение между ними.

— Не ожидала увидеть тебя здесь.

Антонио обернулся. В его темных, как ночь, глазах читалось равнодушие. Черты лица были непроницаемы.

— Я зашел попрощаться с Лидией.

— Попрощаться? Ты куда-то уезжаешь? — забеспокоившись, спросила Софи. — Спасибо, что не разбудил меня!

Не успела она произнести это, как пожалела о своих словах.

— Я не хотел тебя беспокоить. В любом случае позвонил бы тебе позже, — спокойно ответил Антонио. — Мне надо уехать по делам.

— Когда ты вернешься? — испуганно спросила Софи.

— Точно не знаю, — протянул Антонио. — Я лечу в Японию, а оттуда прямым рейсом в Нью-Йорк. Потом надо будет решить кое-какие вопросы в Мадриде.

— Антонио, — разочарованно пролепетала Софи, — тебе не кажется, что нам надо поговорить?

— По-моему, прошлой ночью мы сказали друг другу все, что должны были, — холодно ответил он.

— Buenos dias, Софи — На затененную террасу, где Софи уютно устроилась с вышивкой, наблюдая за играющей Лидией, вышла донья Эрнеста. — По-моему, ты самая трудолюбивая женщина во всей нашей семье. Ты всегда за работой.

— Это занятие доставляет мне удовольствие. — Сделав еще один стежок на ткани, натянутой на пяльцы, Софи подняла глаза. — Я не привыкла сидеть сложа руки.

— Можно посмотреть твою вышивку?

Софи протянула донье Эрнесте пяльцы. Старушка стала восхищенно разглядывать замысловатый узор. На ткани вырисовывались птицы и растения.

— Какая прелесть! У тебя настоящий талант.

Кто научил тебя вышивать? Твоя мать?

— Меня воспитывал отец. А вышивать меня научила соседка, к которой я часто заходила в детстве.

— Ты, наверное, схватывала на лету. — Донья Эрнеста взяла на колени Лидию, с нежностью улыбаясь правнучке. — Знаешь, в castillo много старых вещей. Было бы замечательно, если бы ты подновила их.

— Боюсь, Антонио это не понравится. Ведь это ваши семейные реликвии, — неловко пробормотала Софи.