Глава 8

Они положили завернутый в газету предмет на письменный стол Пейджа и, развернув его, увидели оружие. Это был карманный нож: старомодный мальчишеский карманный нож; а в нынешних обстоятельствах – мрачное и зловещее орудие убийства.

В дополнение к основному лезвию, которое сейчас было открыто, в его деревянной рукоятке имелись два лезвия поменьше, штопор и приспособление, которым когда-то удаляли камни из конских копыт. Пейдж вспомнил то время, когда обладание таким прекрасным ножом было гордостью любого мальчишки: он считался искателем приключений и чуть ли не индейцем. Это был старинный нож. На главном лезвии, длиной более четырех дюймов, виднелись две глубокие треугольные зазубрины, а сталь в некоторых местах сточилась, но оно не заржавело и оставалось острым как бритва. Сейчас с трудом верилось, что им пользовались при игре в индейцев. От острия до рукоятки тонкое лезвие было запачкано недавно засохшими кровавыми пятнами.

При взгляде на нож всех охватило чувство неловкости. Инспектор Эллиот выпрямился:

– Где вы это нашли?

– Он был глубоко воткнут в густой кустарник, сэр, – сказал сержант Бертон, прищурившись, чтобы оценить расстояние, – примерно футах в десяти от пруда с лилиями.

– В каком направлении от пруда?

– Влево, если стоять спиной к дому. К этой высокой изгороди, которая служит южной границей. Немного ближе к дому, чем к пруду с лилиями. Видите ли, сэр, – осторожно объяснил сержант, – мне повезло, что я его нашел. Мы могли бы искать месяц, но так и не найти его. Чтобы отыскать его, нужно было бы срезать весь кустарник. Этот тис очень плотный и густой. Это все из-за дождя. Я случайно провел рукой по плоской верхушке кустарника; просто так, ничего не имея в виду, понимаете ли; я просто раздумывал, где искать. Кустарник был мокрый, и я коснулся рукой чего-то красно-коричневого. Это была кровь, оставленная ножом на подстриженной поверхности кустарника, когда он падал вниз. Кусты не повреждены. Я просунул руку внутрь. Кустарник, как видите, защитил улику от дождя.

– Вы полагаете, кто-то сунул нож в кустарник?

Сержант Бертон задумался.

– Да, наверное, так. Я думаю. Его воткнули прямо вниз. Или же… это хороший, настоящий нож, сэр. Лезвие такое же тяжелое, как и рукоятка. Если кто-то его выбросил или подбросил в воздух, он должен был упасть лезвием вниз и точно так же пройти насквозь.

Взгляд сержанта Бертона ничего не выражал. Доктор Фелл, погруженный в какие-то неясные размышления, вскинул голову, упрямо выпятив большую верхнюю губу.

– Хм, – произнес он. – Выбросили? Вы хотите сказать, после самоубийства нож отшвырнули?

Слегка пошевелив головой, Бертон ничего не ответил.

– Это тот нож, который нам нужен, – заявил инспектор Эллиот. – Мне не понравились две или три рваные раны у этого малого. Они больше напоминали следы избиения или разрывы. Но посмотрите сюда! Посмотрите на зазубрины на этом лезвии. Не я буду, если они не подойдут! Что скажете?

– О мисс Дейн и старом мистере Ноулзе, сэр?

– Да, попросите их прийти сюда. Хорошо поработали, сержант, очень хорошо. Пойдите посмотрите, нет ли для меня каких-нибудь новостей от врача.

Доктор Фелл и инспектор начали спорить о чем-то, а Пейдж взял из коридора зонт и отправился за Маделин.

Ни дождь, ни снег не могли повлиять на аккуратность Маделин или нарушить ее хорошее настроение. На ней была прозрачная водонепроницаемая накидка с капюшоном – создавалось впечатление, будто она завернута в целлофан. Ее волосы слегка вились над ушами; лицо у нее было бледным, но здоровым, нос и рот чуть широковатыми, глаза немного удлиненными; но чем больше вы смотрели на нее, тем больше пленяла ее красота.