|
Очень уж смел юрисконсульт — видно, из молодых, да ранний… Не таких фендриков обламывали. Обиднее всего было то, что на стороне юрисконсульта были все служащие в конторе, чего, как опытный служака, Сократ Иваныч, конечно, не мог не замечать. Но у него уже выработалась логика избалованного счастьем человека, и он отнесся к общественному мнению своего заводского муравейника свысока. Поболтают и перестанут. Даже на юрисконсульта Сократ Иваныч не мог рассердиться по-настоящему, потому что тот умел говорить все в каком-то шутливом тоне. «Погодите, вот приедет молодой барин, тогда увидим… — думал про себя упрямый старик. — Легкое-то перо поверх воды плавает…»
Но все-таки Сократ Иваныч волновался, особенно, когда молодой барин известил о своем приезде не его, а контору. Иннокентий Павлыч, когда уезжал на теплые воды, никогда так не делал. Время тянулось ужасно медленно, хотя, кажется, терпению можно было научиться при безалаберном Иннокентии Павлыче, у которого всегда было семь пятниц на неделе. Вот так же напишет, что выезжает завтра, а потом и жди его. Сократу Иванычу случалось дежурить на варшавском вокзале по целым неделям. Можно себе представить изумление старика, когда ему доложили, что молодой барин приехал. — Когда приехал?!. — Да уж, почитай, дня с три, — ответил его собственный секретарь. — Три дня?!. Не может быть… — Верно-с, Сократ Иваныч… — Как же меня не известили?. — Барин устали с дороги и приказали никому не говорить о своем прибытии. Даже в конторе никто не знал-с… В том роде, как инкогнито. Сократ Иваныч полетел в контору. Оказалось, что там все знали, когда приехал владелец, а юрисконсульт Мирович заметил: — Что же тут особенного, Сократ Иваныч? С каждым поездом люди приезжают из-за границы, и я не раз приезжал… Очень просто. — Да да… — бормотал растерявшийся старик. — Конечно, бывает… Иннокентий Павлыч тоже приезжал… да. Случается… Самые маленькие служащие, еще недавно трепетавшие пред всесильным Сократом Иванычем, теперь хихикали над ним, даже не закрывая рот ладонью. Крышка Сократу Иванычу… Новый владелец, во избежание беспокойства, остановился не в собственном доме на Васильевском острове, а в Европейской гостинице, что показалось Сократу Иванычу кровной обидой. Что же это такое в самом деле, точно приехал какой-то бедный родственник, который не знает, куда ему голову преклонить. Сократ Иваныч отправился прямо из конторы в Европейскую гостиницу и попросил доложить о себе. Вышел англичанин-камердинер, презрительно оглядел его с ног до головы и даже не удостоил ответа, хлопнув дверью под самым носом Сократа Иваныча. Оставалось только вытолкать его, Сократа Иваныча, в шею… — Господи, что же это такое? — застонал он. — Это… это… Всю жизнь верой и правдой служил… И вдруг… Сократ Иваныч послал свою визитную карточку и получил ее обратно. — Никого не велено принимать, — докладывал лакей. — Они еще изволят почивать… — Да ведь сейчас скоро два часа? Сократ Иваныч написал письмо и не получил ответа. Свидание состоялось только через несколько дней. Молодой владелец написал сам Сократу Иванычу, что ждет его вечером, в девять часов. Когда Сократ Иваныч приехал, то был неприятно изумлен, что у Павла Иннокентича сидит Мирович и что, следовательно, не может быть настоящего, серьезного разговора. — Ах, очень рад, — говорил Павел Иннокентич, пожимая руку Сократа Иваныча. — Я хорошо помню вас… Прежде вы носили усы… да? — Нет, не случалось, Павел Иннокентич. — Ну, так баки или что-то в этом роде… Павел Иннокентич имел наружность заграничного коммивояжера и по-русски говорил с сильным акцентом. |
