– Отличная работа, – сказал он и протянул Мике ботинки. – А теперь надень их, сынок, и займёмся твоим врагом.

Мика взял ботинки и, прислонившись спиной к скале, натянул их один за другим. Затем он наклонился и тщательно зашнуровал их. Покончив с ботинками, он поднял голову и увидел, что мужчина присел возле тела Клива и шарит в его карманах. Сначала он вытащил знакомый нож, затем медную подзорную трубу. Он обернулся к Мике.

– Это твоё?

– Да, сэр, – ответил Мика, невольно впечатлившись тем, как быстро и ловко Клив умудрился отобрать все его ценности.

Он забрал вещи, которые протягивал ему мужчина: нож вернул на пояс, цепочку надел через голову и оставил трубу висеть поверх одежды.

– Ещё что-то?

Мика похлопал по карманам.

– Моя жестяная коробочка, – сказал он.

Мужчина снова запустил руку в карман Клива и принялся рыться в нём.

– Она? – спросил он через минуту и вернул Мике коробочку; затем мужчина подмигнул. – Посмотрим, что ещё у него есть? Что скажешь?

Мика кивнул, и, натянув на голову шляпу, молча наблюдал, как мужчина развязывает рюкзак Клива и достаёт его содержимое. Там нашлись ещё три подзорные трубы, с полдюжины ножей, кое-что из видавшего виды нижнего белья, немного еды; а с самого дна мужчина достал старую, бережно завёрнутую в ткань куколку из сухих кукурузных листьев.

Что-то больно кольнуло Мику прямо в сердце: он увидел знакомую фигурку, какие делают на равнине после сбора урожая; такими на урожайную луну обмениваются влюблённые. Этот жестокий собиратель яиц, лежавший ничком в грязи, когда-то так же, как и он, Мика, пахал землю, молодой, полный надежд, влюблённый…

– Похоже, ты был не первым, кого он подкараулил, – сказал мужчина, оглядываясь на Мику, и фыркнул. – Зато точно стал последним… Что-нибудь из этого тебе пригодится, сынок?

– Я возьму вот это, – сказал Мика, поднимая с земли кукурузную куколку и осторожно заворачивая её в ткань.

Тут мужчина нахмурился.

– Что это у тебя там?

Но смотрел он вовсе не на куклу, а на грудь Мики, и тот опустил голову: он и не заметил, что Клив распорол ему куртку и ситцевую рубашку. Мужчина встал и приблизился к Мике. Прищурившись, он рассматривал шрам на его груди.

– Весьма впечатляющая рана для такого юного странника, – тихо заметил он. – Как ты её получил, сынок?

– Мне сказали, это змеерод, – ответил Мика. – Но я мало что помню о том дне.

– По мне, тот, кто это сказал, был абсолютно прав, – задумчиво кивнул мужчина. – А что же ты помнишь?

Мика пожал плечами.

– Что-то вырвалось из тумана прямо на меня. Я ничего не видел и не слышал, пока оно не настигло меня.

Мужчина снова кивнул.

– Это очень на них похоже. Где именно это случилось?

– Там, за хребтом, – ответил Мика. – В четырёх днях пути отсюда или около того. Там на выступающей скале стоит каменная хижина, и вот где-то под ней… – Мика вздрогнул. – Где-то под ней я и получил эту рану. Под каменным зубом, – сказал Мика, смяв рукой ворот своей куртки.

– Что за каменный зуб? – переспросил мужчина.

– Высокий и гладкий, а в середине изогнутый, как локоть. И крапчатый, – добавил Мика.

– Крапчатый?..

– Скала из твёрдого чёрного камня, – объяснил Мика. – Вся в серо-белую крапинку…

– Крапчатый зуб, – размышлял вслух мужчина.