Такое уже бывало не раз. Однако прежде это казалось Элли красивым сном. Теперь все изменилось. И Реми, и она. Сейчас оба оказались во власти жестокой, сводящей с ума реальности.

Молчание казалось бесконечным.

Элли спустила с плеча бретельку купальника. Раньше Реми сам раздевал ее. Причем делал это неторопливо, с поцелуями и ласками, чем доставлял удовольствие. Несмотря ни на что, Элли даже сейчас ждала, что он подойдет к ней и обнимет.

Однако он не двигался. Элли по непонятной ей причине даже не осмеливалась посмотреть в его глаза.

Она неуклюже сняла трусики и, замерев на месте, принялась ждать.

Элли в прежние годы часто стояла перед Реми обнаженной, но сейчас ей хотелось закутаться и убежать куда-нибудь.

Она не могла понять, почему, находясь под ярким солнечным светом, она дрожит так, будто ей холодно.

Реми галантно указал ей на циновку. Она подошла и присела на нее, пытаясь вести себя естественно.

Рядом с Элли на траве лежали игрушки Тома, купленные ею. Она подняла их и переложила в другое место.

Реми засунул руку в боковой карман своих джинсов и достал кошелек. На какое-то мгновение Элли показалось, что он хочет предложить ей деньги, и она готова была провалиться сквозь землю. Однако он достал из кошелька маленький пакетик, и Элли обо всем догадалась.

Должно быть, Реми слышал ее непроизвольный, резкий вздох, потому что взглянул на нее и насмешливо скривил губы.

— Теперь ты — вдова и тебе некому будет подбросить ребенка, — серьезно сказал он, — так что мы должны предохраняться, предаваясь страсти.

О какой страсти он говорит? Голова Элли шла кругом. То, что сейчас происходит, Реми называет страстью?

Он подошел к циновке и опустился на колени, коснулся ладонью ее плеча, соска и живота, потом внутренней поверхности бедер.

Заметив возбуждение Элли, он удивленно и язвительно заявил:

— Несмотря ни на что, ты все еще хочешь меня. Что ж…

Реми не удосужился раздеться, а только расстегнул джинсы.

Надев презерватив, он опустился на Элли и быстро овладел ею, не одарив ни ласками, ни нежными словами.

Элли видела, что Реми даже не смотрит на ее лицо. Он двигался легко и быстро. Элли закрыла глаза, не в силах переносить подобное равнодушие с его стороны.

Реми не хотел даже взглянуть на нее, не желал улыбнуться, прошептать ласковое слово… Достигнув развязки, он быстро отстранился.

— Спасибо, — поблагодарил он сухо. — А ты по-прежнему сильно возбуждаешь меня, Элиз. У тебя прекрасная фигура. Трудно представить, что ты родила ребенка.

Элли медленно присела и протянула руку к халату. Она едва могла поверить в то, что произошло между ними. Ей казалось, что ее душа выжжена.

— Сожалею, но ты напрасно принесла себя в жертву, — продолжал Реми. — Твои прелести не помогли тебе добиться своего. Я по-прежнему хочу забрать у тебя своего сына.

Поднявшись на ноги, Реми застегнул джинсы. Элли запахнула халат, ощущая, как сильно дрожит, и стуча зубами. Когда Реми отвернулся, она тоже встала, подскочила к нему и схватила за руку.

— Реми, прошу. — В ее голосе слышался гнев. — Боже, если ты когда-либо любил меня…

Он отшатнулся и отбросил ее ладонь в сторону, будто давая понять, что все кончено.

— Ты заговорила о любви? — тихо спросил Реми. — Разве может человек любить того, кто однажды предал? Ты смогла бы любить предателя? — Он помедлил, потом равнодушно прибавил: — Мои адвокаты свяжутся с вами, мадам.

Элли стояла и молчала, провожая его взглядом. Она понимала, что надежды на возрождение прежних отношений не осталось.

Элли была настолько ошеломлена, что даже не могла плакать.