Мы с Северским переглянулись. Артиллерист принял решение. — Гаврила! Пусть матросы разберут лопаты и… Ч-черт! Чего делать нужно? — спросил он, повернувшись к Карпу.

Тот указал пальцем на отвалы земли. — Вот это все нужно свалить в канал.

Северский выругался: он ничего не понимал. — Какой канал? На кой черт?

— Каналы… — Карп пожал плечами. — Их тут много. От нас требуется, чтоб мы их засыпали. Причем — быстро, если не хотим беды. Зачем — не спрашивай, не знаю.

Послышался голос Гаврилы:

— Ваше благородие, лопат на всех не хватит.

Мы с Северским вопросительно поглядели на Карпа.

— Вы уж привыкайте, — развел тот руками, — здесь всегда чего-то не хватает. Еды, дров, рабочего инструмента, рук, машин. Даже конвойных, — он указал на «червелицых», — тоже может не хватать. Но свободные люди без дела не останутся. Кому-то надо будет добыть топливо и еду.

Услышав о еде, я непроизвольно сглотнул. Значит, среди этих бесплодных пустошей возможно найти пропитание! Значит, нам не придется поедать друг друга, подобно диким зверям! Клянусь Богом, это была первая хорошая новость за сегодня.

— Здесь до нас работали, — продолжил Карп. — Не видите, что ли? Площадка утоптана, вон — тропинка. Только куда они делись? Не к добру это все… — Он позвал своих людей. — Макар! Олежка!

Возле Дудкина сейчас же возникли двое оборванцев. — Вверх по тропинке, — приказал он, — и возьмите с собой кого-нибудь из новеньких. Кого — выбирайте сами. Пусть обвыкаются, что ли.

— Эй-эй! Милейший! — Северский схватил Карпа за то, что осталось от его рукава. — Знай свое место и не смей командовать моими людьми! — прошипел он.

Карп отбросил руку Северского щелчком пальцев: точно от клопа избавился.

— Барин, умеешь командовать — командуй, — сказал он равнодушно. — Но на наши харчи рта не разевай. У меня слишком мало людей, чтобы они кормили голодную матросскую ораву. Сами ищите топливо, воду и пропитание. Своих запасов с вами делить не станем. А вздумаете отнять, мигом перца в жопы натолкаем. И не глядите, что нас меньше! — прибавил он, насупив клочковатые брови.

— Георгий! Карп! — Мне пришлось встрять между двух огней. — Прекратите собачиться! Эти люди, — обратился я к Северскому, — думается мне, знают, по каким правилам здесь идет игра. Было бы разумным прислушаться к их советам!

— Советовать — пусть советуют! Но нечего нос задирать, — проговорил, сверкая глазами, Северский. — В другое время живо бы они у меня линьков отведали! Советчики голодраные!

— Эх, твое благородие! — Карп презрительно сплюнул. — Не били тебя еще железными палками. Не резали на глазах товарищей твоих! — «Троглодит» неожиданно обратился ко мне: — Нам ведь никто ничего не рассказывал и не показывал. Нас школили, как псов охотничьих. Сделал неверно: избили, затравили «ползунами» или просто-напросто глотку разорвали. Это вам, новеньким, — блажь. Вашу команду соединяют с бывалой. И мы уже рассказываем и показываем, как и что делать требуется. С нами было все по-другому.

— А может, ты с этими гадами вась-вась? — разбушевался Северский.