|
Великан делал все возможное, пытаясь вселить в него хоть немного бодрости. ПРОСТО НИУДАЧА — Похоже, время мое прошло, вот и все. Я состарился. Сомнамбулист ответил ему мрачной улыбкой. — Мне нужно чего-то большего. Чего-то... мрачно-таинственного, необычного. Как в прежние времена. Внезапный порыв ветра, взметнувшего мусор вокруг них, бросил к ногам мистера Муна листок вчерашней «Газетт». Заголовок кричал: Ужасное убийство! Актер сброшен с башни! Полиция в замешательстве! Погруженный в самоанализ иллюзионист даже не обратил на него внимания. Он смял листок в шарик, бросил его за плечо и с безнадежным видом побрел дальше. ГЛАВА ПЯТАЯ Эдвард Мун томился от скуки. Он курил часами, лежа на кушетке в своем кабинете, постепенно заполняя все помещение густым никотиновым туманом. Зевнув в очередной раз, он вяло потянулся за новой сигаретой. В комнату влетела миссис Гроссмит. В дыму ее очертания почти не просматривались. — Мистер Мун? — сварливо осведомилась она. Судя по тону, экономка приняла позицию, обычно сопровождавшую выражение крайнего неудовольствия, то есть грозно подбоченившись. Слишком густой дым не позволял утверждать это наверняка, однако, исходя из немалого опыта общения с ней, Эдвард счел нужным остановиться именно на данной версии. — Скучаете? — Боюсь, что так.— Мистер Мун зажег сигарету и плюхнулся обратно на кушетку.— Сожалею, что расстроил вас. — Скучай здесь сейчас кто-нибудь другой, — сурово изрекла она,— ему бы не поздоровилось! — Прекрасно.— Эдвард попытался улыбнуться. — Немедленно перестаньте курить. Мы живем в доме без окон, и я ни минутой дольше не собираюсь терпеть вашу дымовую завесу! Если так будет продолжаться, вы же нас всех перетравите! Вы сущее несчастье! Иллюзионист выпустил длинную струю дыма. — Вы не первая, от кого я это слышу. Но, должен признаться, из ваших уст это звучит немного обидно. — А вы будьте благоразумны! Со скорбным видом затушив окурок, мистер Мун поднялся с кушетки. — Вы, несомненно, правы. К тому же скука мне начинает надоедать. Миссис Гроссмит неодобрительно хмыкнула. — Когда вы так себя ведете, вы просто невыносимы. — А вы святая женщина, раз терпите меня. — Может, вы выйдете? Прогуляетесь? Подышите свежим воздухом? Мун не поддавался увещеваниям, но и миссис Гроссмит не отставала. — Вам лучше станет. Тут нездоровая атмосфера.— Она издала булькающий, мелодраматический кашель. — Возможно, я выйду ненадолго. — Тайны же не каждую неделю попадаются. — В голосе экономки прозвучало удовлетворение. — Разве? — вздохнул мистер Мун с видом ребенка, наутро после Рождества обнаружившего в повешенном у камина чулке лишь фартинг да помятый апельсин. — Знали бы вы, как я жажду жить в мире, где жестокие преступления вещь настолько обыденная, что я мог бы заниматься ими постоянно. — Странное желание. Он вздохнул. — Настоящих преступлений уже нет. |
