— Извини, что я стукнул тебя об столб, — сказал Денби. — Я не хотел.

Воздух насыщен был легкой дождевой пылью. Черные волосы Найджела покрылись налетом блестящих капелек.

— Пустяки, — сказал Найджел. — Желаю удачи. Если выстрелите первым, сразу повернитесь боком, так меньше риска. Еще не рассвело как следует, может, Уилл и промахнется.

Найджел отошел. Все это инсценировано, чтобы напугать меня, подумал Денби. Они хотят, чтобы я дрогнул, потерял самообладание, стал умолять их не стрелять, убежал. Смешно. Однако Денби била дрожь.

Найджел стал посередине, на одинаковом расстоянии от Уилла и Денби. Помахал над головой белым платком. На берегу ясно виднелись две черты, между которыми было двадцать шагов. Где-то на реке загудел теплоход. Платок упал на землю.

Уилл медленно пошел вперед, уверенным движением поднимая пистолет на вытянутой руке и наводя его на Денби. Денби пристально смотрел на него. Затем, словно под действием магнитного поля, тоже двинулся вперед. У него гулко, тяжело и неровно стучало сердце. Денби прижал к груди левую руку. Это спектакль, говорил он себе, всего лишь спектакль. Но законы сцены уже завладели им, заставили стать актером, и он, нащупывая курок, начал поднимать пистолет. Все это глупо, нелепо, просто жалкое кривляние. Нужно кончать со всем этим, подумал Денби. Он непроизвольно отвел пистолет от медленно приближающейся, но все еще далекой фигуры Уилла, опустил ствол, направил его в сторону реки и нажал на курок.

Пистолет дернулся, раздался оглушительный выстрел, одновременно с ним — дребезжащий звон на высокой ноте: разлетелась на осколки зеленая бутылка, лежащая на берегу у самой воды.

Денби застыл, глядя на разбитую бутылку, — звук выстрела еще отдавался у него в ушах. Значит, пистолет был заряжен по-настоящему.

Денби выронил пистолет, из которого вился белый дым, и он с глухим стуком упал на поблескивающий грязно-серый ил. Денби нагнулся, чтобы поднять пистолет, и увидел прямо перед собой в ореоле золотистого сияния медленно приближающегося Уилла. Денби попытался собраться с мыслями. Нужно срочно что-то сделать, подумал он, я должен остановить его, все это нелепая ошибка. Он хотел сдвинуться с места, но тело будто налилось свинцом. Он стоял как вкопанный, завороженно следя за все укрупняющейся фигурой с наведенным на него пистолетом. Да, Уилл был в лиловой рубашке. В лиловой рубашке.

А если этот человек убьет меня? — пронеслось в голове у Денби. Он хочет меня убить, он желает моей смерти. Мне следовало понимать, что это никакая не игра. Но он же должен был видеть, что я не стал причинять ему зла, что я не стрелял в него, нужно объяснить, что все это ошибка, я не могу умереть по ошибке. Кто это поймет? Денби поднял руку. Он попытался сдвинуться с места, но ноги его будто вросли в вязкий ил. Он так и стоял с поднятой рукой, словно подавая сигнал, словно защищая себя знамением. Начал усиливаться дождик.

Уилл подошел к черте и остановился, тщательно прицеливаясь. Между ним и Денби было метров тридцать.

Его нужно остановить, думал Денби, я должен крикнуть ему. Но он оцепенел от страха и ожидания пули. Душа его словно воспарила в иные сферы. Он видел себя бездыханным на берегу Темзы с пулей Уилла в сердце. Я умираю из-за женщины, которую не любил, думал он, я умираю потому, что не сумел любить, я умираю у порога любви. Я был недостоин любви. Денби пытался заставить себя сделать хоть шаг или хотя бы повернуться боком, как советовал Найджел. Но не мог отвести взгляда от Уилла, который продолжал целиться в него.

— Нет! Нет! Нет! — что-то темное замелькало в поле зрения, что-то подвижное, подпрыгивающее, это был Найджел, который кричал и размахивал руками.