— Но почему его жизнь не может измениться, если он полюбил женщину? — возразила Джун.

 — В этом «если» и заключается вся проблема.

 Вряд ли Эдвард Фрост вообще способен на глубокое чувство! — Айрин посмотрела на страдальческое лицо матери и заговорила мягче. — Пойми, Эдвард не верит в семейное счастье. В детстве ему пришлось немало пережить из-за семейных неурядиц, поэтому он и не хочет обзаводиться собственной семьей. Как ты полагаешь, ему захочется взвалить на свои плечи чужую семью? Надо смотреть фактам в лицо, а не строить иллюзии, мамочка. — Голос Айрин дрогнул, когда она увидела слезы на глазах матери.

 Они обнялись.

 — Обещаю тебе больше не говорить о нем, сказала Джун, утирая слезы. — Пора заняться делами. Только сначала я приготовлю какао для детей, а мы с тобой выпьем кофе, ты не возражаешь?

 Джун говорила нарочито бодрым голосом, но избегала встречаться глазами с дочерью. Айрин улыбнулась.

 — Мое отношение к Эдварду не должно отразиться на ваших отношениях с Рандольфом.

 Он мне искренне нравится, и я хочу, чтобы ты встречалась с ним так часто, как тебе захочется. За меня не беспокойся, у меня все будет хорошо. Правда!

 В девять часов Джун ушла спать. Айрин осталась одна в гостиной. Выключив свет, она села в кресло у камина с бокалом вина. В темноте таинственно мерцали огоньки на елке, на фоне языков пламени вино в бокале обрело прозрачность рубина. За окном крепчал мороз и завывал холодный ветер, а внутри дома было тепло и уютно. Все в семье были здоровы, все были рядом с ней. Отчего тогда ей так одиноко и сердце стынет... Отчего?

 Айрин попыталась читать Томаса Мура. Днем она разыскала на полке сборник его стихов. «Мы встретились нежно и нежно расстались». Если верить поэтам, то Эдвард прав: любовь всего лишь короткий праздник души и тела. Так стоит ли отказывать себе?..

 В тишине дома телефонный звонок прогремел как выстрел. Томик Мура упал с ее колен, когда Айрин бросилась к телефону.

 — Алло?

 — Скучаешь без меня?

 Она чуть не выронила трубку, сердце забилось быстрее.

 — Эдвард? — севшим голосом произнесла Айрин.

 — Надеюсь, в твоей жизни нет другого мужчины, по которому ты могла бы скучать? — Бархатный баритон нежно звучал издалека. — Так как?

 — Что? — От звука его голоса Айрин перестала соображать.

 — Расскажи, как ты скучаешь по мне.

 — А ты скучаешь по мне?

 — Чертовски, — ответил Эдвард сразу.

 — Ладно, я тоже скучаю по тебе. — А что еще она могла ответить, ведь так оно и есть.

 — Хорошо. — По голосу Эдварда можно было догадаться, что он улыбался. — Очень хорошо.

 Возникла пауза. Айрин пыталась унять сердцебиение.

 — Откуда ты звонишь? — спросила она.

 — Из отеля, в котором всегда останавливаюсь, когда прилетаю в Лондон.

 — Как прошли переговоры?

 — Без видимых результатов. Придется задержаться на несколько дней.

 Айрин услышала раздражение в его голосе и подумала, что не хотелось бы ей оказаться на месте его оппонентов.

 — Тебе удастся продержаться без меня так долго? — нежно спросил он.

 — Придется, разве у меня есть другой выход? — беззаботно ответила Айрин и тихо засмеялась.