От Молоха вестей больше не поступало, София по-прежнему лежала в коме, в Сонной Лощине творились странные вещи, и Бэт все это надоело.

– Ну, и что предлагаешь? – спросила Стейси на шабаше в канун Дня всех святых.

– Фрида была права, предупреждая, что нельзя полагаться на других в деле воскрешения госпожи. Я тут провела кое-какие исследования. – Бэт показала Стейси старинную книгу, которую приобрела через одного из знакомых в некой английской библиотеке. – Во время революции Вашингтон наградил нескольких соратников особыми крестами.

– Погоди… Это же Кресты Конгресса.

– Откуда ты про них знаешь? – удивилась Бэт.

– Еще в 1785 году, – хитро улыбнулась Стейси, – одна из моих прабабок убила парочку членов семьи Вашингтона и чуть было не свела в могилу его женушку Марту. Это наша фамильная легенда. При помощи этих крестов можно отогнать смерть.

Кивнув, Бэт сказала:

– Что ж, не только твои предки сталкивались с этими крестами. София назначила меня своей поверенной, если с ней что-то случится, и я успела порыться у нее дома. Нашла один крест. Предок Софии по имени Джебедия Кэбот получил его в награду, и крест хранился в семье на протяжении поколений. Если верить книге, мы с помощью этих же крестов можем воскресить госпожу, но надо будет дождаться Нового года. Минует восемь раз по пол-луны, и мы используем шесть крестов для обряда. Парочка из них хранится в Нью-Йорке, и эти я могу заполучить по-тихому. Нужно будет еще три, и вот поэтому ты устроишься работать в Тикондероге.

– С какого перепугу? – нахмурилась Стейси. – И где вообще эта Тикондерога? Это не там ли карандаши делают?

– Тебе достаточно знать, что там хранится один из крестов. Приглядывай за ним и жди подходящего момента, чтобы выкрасть. В январе он нам понадобится. – Бэт улыбнулась. – Кстати, до Тикондероги отсюда четыре-пять часов езды. Это милый городок, тебе понравится.

– Ну, если так… А ты чем займешься?

Бэт тяжело вздохнула.

– Молох говорил о Свидетелях – они ему серьезно мешают.

– Ну и ладно. Молох этот – сволочь самонадеянная. Фрида мне никогда особенно не нравилась, но в одном она была совершенно права: воскрешение госпожи – наше дело.

– Можешь не сомневаться, в следующий раз только мы им и займемся. А еще надо взять на прицел Икабода Крейна и Эбби Миллс.

– Как можно было назвать ребенка Икабодом? – нахмурилась Стейси.

– Британец, – пожала плечами Бэт, – профессор из Оксфорда. А Миллс – коп, и, кстати, только не падай: она была напарницей Корбина.

– Мне это нравится, – закатила глаза Стейси. – Она заняла место шерифа?

– Нет, и это к лучшему. Вместо Корбина теперь мой бывший напарник, человек из Нью-Йорка.

Фрэнк Ирвинг.

– Это у него дочь калека?

– Эй, – Бэт ткнула в нее пальцем. – Мейси – хорошая девочка.