Слезы все еще катились по лицу Бриджи, и, не пытаясь утереть их, она сидела, уставясь в огонь. Через некоторое время она подняла глаза на портрет Томаса. Доброжелательный, как всегда, он улыбался ей.

Цепочка от часов пересекала его тучную фигуру, и ее блеск, казалось, отражался в глазах Моллена. Он как будто говорил: «Ну. Ну, жизнь еще не закончилась. Твоя жизнь совсем неплохо устроена, гораздо лучше, чем было вначале, и уж, конечно, намного лучше, чем когда тебе приходилось заботиться обо мне. Разве у тебя нет своего собственного дома, и трех тысяч фунтов в банке, и такого друга, как Гарри Беншем?».

Такой друг, как Гарри Беншем? Гарри Беншем скоро последует за своим сыном и Барбарой. Как и они, он исчезнет из ее жизни, может, будет появляться иногда, чтобы поздравить с праздниками. Бриджи снова взглянула в глаза Томаса, казавшиеся на портрете живыми, и на мгновение в ее мозгу вспыхнула мысль: «Как бы я хотела вернуть все назад, и никогда не появляться в «Высоких Берегах». Тогда я не увидела бы тебя, и моя жизнь принадлежала бы мне одной, и я не посвящала бы ее тому или другому, чтобы они потом швыряли мне ее назад, пустую, бессмысленную...». Но мягкий взгляд Томаса отмел эту мысль, а выражение его лица, казалось, изменилось, стало печальнее, и она услышала голос, донесшийся сквозь годы: «Я любил тебя так, как не любил никого другого; довольствуйся этим».

Но разве можно жить одними воспоминаниями и довольствоваться этим? Ну что ж, ей, видно, придется. Придется собрать все оставшиеся силы и встретить то, что предлагает ей жизнь — мисс Бригмор, мисс Бригмор навсегда.

Глава 10

Она легла в кровать, и сон пришел к ней очень быстро. Дали себя знать усталость и большое количества виски, потому что Мэри этим вечером добавила ей в горячее молоко столько спиртного, что молоко стало холодным.

В девять часов утра служанка вошла в спальню с завтраком на подносе. Поставив его на столик, она отдернула шторы, потом, склонившись над кроватью, осторожно потрясла мисс Бригмор за плечо:

— Вставайте, мисс, и поешьте.

— Что! — Мисс Бригмор повернулась на спину, открыла глаза и поморгала спросонья. Затем глянула в сторону окна и пробормотала: — Я... я проспала, который час?

— Почти полдесятого.

— Полдесятого! — Она села, облокотившись о подушки, застегнула верхнюю пуговку ночной рубашки, разгладила одеяло и сказала: — Все еще холодно...

— Да, и, похоже, что будет холоднее, ночью выпало снега на три дюйма, и он продолжает идти. Вот, закутайтесь. — Мэри взяла со стула шерстяную шаль и укрыла плечи мисс Бригмор, а после этого, поставив ей на колени поднос с завтраком, сказала: — А теперь ешьте, и не говорите, что вам не хочется. Я очень много думала после вчерашнего и придумала вот что: нам надо продолжать жить.

Мисс Бригмор внимательно посмотрела на служанку.

— Да, Мэри, ты абсолютно права, нам надо продолжать жить. Но... но пусть все будет по-прежнему, не надо менять наши каждодневные правила, я буду завтракать в столовой в полдевятого каждое утро, как обычно. Но... все равно, спасибо.

Мэри поморщилась и быстро отвернулась от кровати.

— О! Мисс, — промолвила она и, выходя из комнаты, повторила: — О! Мисс.

Мисс Бригмор даже видеть не могла то, что лежало перед ней на подносе — бекон, поджаренный хлеб, и пудинг. Выпив лишь чай, она аккуратно завернула завтрак в салфетку и спрятала в ящик, чтобы позже выбросить. Но прежде позаботилась о том, чтобы нож и вилка выглядели так, словно ими пользовались. Через полчаса, одетая и подтянутая, как всегда, она отнесла поднос вниз.

— Ну вот! Так-то лучше, — глядя на нее, улыбнулась Мэри.