Перед глазами Сороки носились серебряные звездочки, голова слегка кружилась, и внутри росло ожидание чего-то хорошего и светлого. Женька, взяв из ее руки хрустальный колокольчик, осторожно поставил его на столик, а потом аккуратно снял с Ксении свитер. Посмотрел еще немного и решительным жестом освободил Ксюшины волосы от заколок. Каштановые локоны заструились по ее плечам, мягко переливаясь в вечернем свете.

— Знаешь, я всегда хотел это сделать. Не люблю, когда такая красота спрятана от глаз. Женщина с распущенными волосами сразу становится загадочной, притягательной и немножко грешной.

— А я какая сейчас?

— А ты сейчас самая желанная девушка в мире, и если мы сию же минуту не остановимся, я за последствия не ручаюсь!

— А какие могут быть последствия?

— Самые ужасные: утащу тебя в кровать и изнасилую.

— Ох, мужчина, вы все только обещаете и обещаете!

— Ну смотри, я не виноват!

И Женька, подхватив Ксению на руки, отнес ее в спальню. Мягко опустив ее на кровать, он включил ночник. Потом снял с себя рубашку. И началось что-то неповторимое и волнующее. Он потихоньку раздевал Ксению, осыпая поцелуями все ее тело, мягко бегал по ней пальцами, гладил и дразнил все, до чего только дотягивался. Ласково поскреб ногтями за маленьким ушком. Поцеловал розовый сосок, потом дунул на него и рассмеялся, когда тот, словно испугавшись, съежился, Зарылся лицом в Ксюшины локоны и глубоко вдохнул в себя запах ее духов, напоминающих не то о диких степях, поросших ковылем, не то о лесных полянах, уставших под летним солнцем. По Ксюшиному телу словно пробегали электрические токи, заставлявшие ее просто изнемогать от наслаждения. Когда он добрался до ее трусиков, Ксения уже слабо представляла себе, где она находится и что происходит. Ей было так хорошо и приятно, как никогда в жизни.

Когда мужчина лег рядом с ней, она вся потянулась к нему, словно пытаясь почувствовать своим телом рельеф его мускулатуры. Он ласково, но непреклонно освободился из ее объятий и снова начал эту сладкую пытку поцелуями и прикосновениями. Ксюша опять потерялась в любовном забытьи.

В себя ее привела резкая боль. Словно ушат холодной воды на голову вылили. Она дернулась всем телом, пытаясь высвободиться, и услышала успокаивающий Женькин голос: «Малыш, потерпи чуть-чуть, тебе сейчас станет легче. Потерпи, маленькая моя, я знаю, что больно, но ничего не поделаешь, так всегда бывает в первый раз. Постарайся расслабиться и ничего не делай. Сейчас все пройдет».

Она глубоко вздохнула и попыталась расслабить свои напряженные мышцы. Не сразу, но это получилось. Женька в это время нежно гладил ее по голове и шептал на ухо всякие смешные глупости, мешая Ксюшиному сознанию зациклиться на своих ощущениях. Он сразу почувствовал тот момент, когда она перестала отстраняться от него как источника боли, и осторожно начал двигаться внутри ее. Ксения не поддержала его встречными движениями, но в данный момент Женька этого от нее и не ждал. Когда он почувствовал, что больше не в силах сдерживаться, он вышел из Ксюши и излился жемчужной влагой на уже безвозвратно загубленную постель. Потом он перевернулся на бок и погладил Ксению по голове.

— Ну что, мышонок, поздравляю, ты стала женщиной!

— Спасибо, хотя не знаю, когда захочу в следующий раз этим заняться.

— Так больно было?

— Да нет, скорее неприятно. Мне так понравилось, когда ты меня гладил, ласкал, а вот остальное…

— Ничего, не бойся, в первый раз мало кому нравится, ты не исключение. Вот войдешь во вкус — тогда держитесь, бедные собратья-мужики, скольким ты голову вскружишь, подумать страшно!

— Да ладно тебе, «голову вскружишь».