— Может быть. — Вэл попытался не давать беспокойству завладеть собой. К тому же он не хотел до времени волновать Аймана, которой в данном случае не помощник, потому что все, что касается Лейлы, воспринимает слишком эмоционально. — Не волнуйтесь: когда она появится, она позвонит.

— Хорошо, Вэл, — промямлил тесть. — Я рад, что ты приехал.

Последние слова Аймана заставили Вэла заволноваться еще сильнее: значит, основания для беспокойства есть. А Лейла ничего ему не говорила….

Вэл осторожно положил трубку на рычаг. Руки его дрожали, чего никогда не случалось даже в самые сложные моменты на работе. Он должен ясно понять, как ему следует действовать. Почему, собственно, что-то должно случиться? Сейчас всего десять часов, она могла пойти прогуляться или поехать по магазинам. Но тупая неотвязная мысль о том, что это страусиная политика и он просто не хочет взглянуть правде в глаза, не отпускала и тупой иглой сидела в затылке.

Ополоснув лицо холодной водой, он посмотрел в зеркало и решил, что надо непременно побриться. Когда вернется Лейла, ей будет приятно, что у него свежая гладкая щека…

Вэл снял рубашку, обильно намазал лицо пеной для бритья и начал медленно и тщательно сбривать щетину. Он загадал, что, когда закончит бриться, Лейла появится, поэтому невольно растягивал процесс, чтобы дать ей еще время…

Когда все было сделано: нанесен лосьон после бриться и надета рубашка, раздался звонок. Вэл облегченно вздохнул, улыбнулся своему отражению и пошел открывать дверь. Конечно, она увидела свет и все поняла…

За дверью стояла соседка. Лицо ее было напряженным и испуганным. Никакие ухищрения не помогли, с тоской подумал Вэл.

— Здравствуйте, мистер Слейтер, — сказала она, стараясь не смотреть ему в глаза. — С приездом. Лейла ждала вас только послезавтра…

— Добрый вечер, миссис Хадсон, — ответил он, еле сдерживаясь. — Где она?

— Ночью началось кровотечение, — ответила женщина, не пытаясь говорить лишних слов утешения. — Ее увезли в больницу.

— Почему она ничего не оставила мне? — удивился Вэл. — Записку, автоответчик…

— Она думала, что, когда вы приедете, она будет уже дома, — пожала плечами миссис Хадсон. — Я случайно увидела свет, думала, это она вернулась.

— Когда ее увезли?

— Утром. Я как раз на работу собиралась… Ой, говорила я ей, что врачи несерьезно относятся к собственным проблемам. Она неважно выглядела в последнее время…

— Ладно, — перебил ее Вэл — его не интересовало мнение соседки. — Скажите лучше, куда ее увезли.

— Вот адрес. Она просила никому не говорить, я и отцу звонить не стала. Вы же знаете, какая она самостоятельная…

— Знаю, — сжав зубы, процедил Вэл. Он понимал, что миссис Хадсон ни в чем не виновата, но она была плохим гонцом. — Спасибо вам. Я поеду.

— Ночь. Вас могут не пустить, — попыталась остановить его миссис Хадсон.

— Меня пустят, — усмехнулся Вэл. Не было силы, которая могла бы его остановить. — Спокойной ночи.

— Передайте ей привет, — кивнула соседка и как-то боком протиснулась в дверь.

Вэл поймал машину и помчался в госпиталь. Он молил Бога, чтобы его страхи оказались напрасными. На восьмом месяце может быть что угодно. Она сильная, здоровая, поэтому врачи могли просто перестраховаться. Мало вероятно, что его пустят в родильное отделение, но он должен сам поговорить с врачами и сделать выводы.

Вэл знал, как врачи не любят импульсивных и нервных родственников, которые только мешают своими вопросами, поэтому призвал весь свой разум, который должен был помочь ему контролировать ситуацию.