— Папа, ты ведь говорил, что мы поедем вечером, — встрял Дик, которого совсем не устраивала перспектива уехать так быстро.

— Мы должны заехать к бабушке с дедушкой, — напомнил ему Вэл, — а до твоего отъезда осталось совсем немного. К тому же мы, наверное, мешаем отдыхать Натали и Рене. Они ведь тоже давно не виделись.

Дик понял, что спорить с отцом бесполезно. Если он говорил таким тоном, то надо было сразу соглашаться. Никакие капризы и уговоры не помогут. Дик незаметно вздохнул и взял еще один бутерброд: обед в этом доме им не светит.

— Вы нам совершенно не мешаете, — выдавила Натали, которая была просто счастлива, что он догадался ускорить отъезд.

— Спасибо вам за гостеприимство, — продолжал Вэл, который как бы не услышал ее замечания. — Передайте профессору, что я обязательно позвоню и мы договоримся о встрече.

— Передам.

Если бы она хотя бы один раз взглянула на него, Вэл не смог бы сдержаться и попросил бы у нее прощения прямо здесь, при всех. Но Натали была так холодна и замкнута, что он побоялся того, что она может сказать в ответ. А если она это скажет, то вся последующая история может пойти по другому пути. Вэл мучительно соображал, что бы такое еще сказать, но в голову ничего не приходило. Надо просто попросить ее уделить ему несколько минут перед отъездом и объяснить, что сцена с Рене просто недоразумение…

— Ну что ж, спасибо за угощение, — сказал он, так ни на что и не решившись. — Я пойду собираться… Дик доедай, и я тебя жду.

Дик попрощался с Натали и побежал к машине. А Вэл медлил и ничего не говорил. Натали с отчаянием ждала, когда он произнесет обязательные слова, и переминалась с ноги на ногу. После всего что произошло за эти несколько часов, молчание между ними было невыносимо. Пусть бы сказал какую-нибудь глупость или пошлость, тогда она бы успокоилась. Но она знала, что ни того ни другого ей не дождаться. Он умен, хорош собой, добр и внимателен. Почему он обнимался с Рене, она не понимала, но догадывалась, что он виноват в этом меньше всего.

Так, переминаясь с ноги на ногу, они простояли минут пять. Никто не мог начать говорить. Да и можно ли говорить на пороге?

— Ну… — не выдержала Натали.

— Натали, спасибо вам, — вдруг сказал он и погладил ее по щеке тыльной стороной ладони. — За Дика…

Он приподнял ее подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Натали не сопротивлялась. Именно этого она ждала с той самой минуты, как покинула библиотеку, в которой они так горячо обнимались. Ее душа требовала хоть каких-то аргументов.

Но в тот момент, когда уши ее готовы были внимать мольбам о прощении, Вэл легко поцеловал ее в губы, повернулся и быстрым шагом направился к машине.

Через две минуты их и след простыл.

Натали вернулась в гостиную. Ей совсем не хотелось говорить сейчас с Рене, но подняться к себе было бы невежливо.

— Жалко, что он уехал, правда? — сказала Рене, откладывая журнал.

— Ничего не жалко, — буркнула Натали, собирая чашки. — Скатертью дорога.

— Ой-ой-ой! — засмеялась Рене. — Только не рассказывай, что он тебе не нравится. Я специально подстроила все это, чтобы посмотреть на твою перекошенную физиономию.

— Очень остроумно! — фыркнула Натали, но ей почему-то стало легче.

Она слишком давно знала Рене и привыкла к ее некоторой экстравагантности. К тому же Вэл Слейтер был не очень-то похож на мужчину, который волочится за каждой юбкой и ни с того ни с сего целуется с первой встречной девушкой…

— Да ладно тебе! — махнула рукой Рене.