Дыхание сбилось точно от быстро бега, хотя она стояла на месте. Аурика облизала внезапно пересохшие губы. Что с ней происходит? Иди речь о Лоредане, она бы не сомневалась в ответе и трактовала реакции своего тела как вспыхнувшее желание. Она всегда с пылкой радостью и наслаждением делила постель с мужем. Но Элай не Лоредан. Желать низшего противоестественно для дочери солнца. Однако страсть ни с чем не спутаешь.

Аурика дернулась к выходу из палатки, порываясь найти Элая и остановить, пока он не совершил роковую ошибку. Должен быть другой способ уничтожить Валума, не рискуя жизнью ее спутника. Но наткнувшись на суровый взгляд охранника, поняла, что не в силах что-то изменить. Куда ей идти, где искать Элая? Остается лишь молиться Небесному отцу, чтобы он вернулся целым и невредимым. Если она потеряет его, как Лоредана, то вряд ли сможет пережить еще и это.

Для Аурики стало открытием насколько дорог ей Элай. Она винила в этом соприкосновение и даже себе не признавалась, что еще до него привязалась к низшему.

Ее чувства к Лоредану были чистыми и искрящимися, как брызги фонтанов Эльфантины. Они дарили ей крылья. Любя Лоредана, она парила высоко в небе, была беззаботной птахой. То, что она испытывала к Элаю, было приземленным. Это чувство помогало ей твердо стоять на ногах. Оно отрезвляло и дарило мужество противостоять невзгодам, но главное делало ее взрослее. С ним ей было все по плечу, а любая печаль казалась мелочью.

Элай еще не вернулся с вестью о смерти Валума, а Аурика уже решила, что сегодня станет его. Он многое выдержал. Был рядом с ней, терпел капризы и унижения. Любой другой на его месте давно бросил несносную девчонку, но Элай стойко сносил перепады ее настроения. Не сосчитать, сколько раз он спас ей жизнь. Хотелось отблагодарить его, но не только в признательности было дело. Аурика никогда бы не произнесла этого вслух, но она мечтала о повторении поцелуя, который запомнила лишь отчасти.

* * *

Стоил ли риск награды? Он не мог однозначно ответить на этот вопрос. Аурика была настроена решительно. Элай не сомневался — она выполнит условие сделки, но дело было не только в этом. Он опасался, если откажет, она лично попытается убить первого магистра. Уж лучше Элай подставится, чем позволит ей. Впрочем, обещанное вознаграждение тоже сыграло роль, чего душой кривить.

Их палатку солдатам приказали взять в кольцо, но это не помещало Элаю выбраться незамеченным. Правда, далеко он не ушел — прямо к нему направлялись двое солдат. Они пока его не видели, но это был вопрос времени, так как спрятаться было негде. Когда Элай совсем отчаялся, в темноте мелькнула белокурая голова. Воистину это был дар богов! Должно быть, они не меньше Аурики желали смерти первого магистра.

Джеймс зрением снежных сразу разглядел Элая и почуял неладное. Обогнав солдат, он, схватив наемника под руку, утянул его в ближайшую палатку.

— Фух, кажется, не заметили, — Джеймс опустил полог палатки. — Ты чего разгуливаешь по лагерю без охраны? Сбежал?

— Я тоже раз тебя видеть, — усмехнулся Элай. — Надо же каким ты стал. Разговариваешь, как начальник.

Джеймс смутился. На его бледных щеках румянец смотрелся как костер на снегу.

— Я как раз хотел найти вас с Аурикой и предложить помощь, — сказал парень, — но, вижу, ты и сам справляешься. Если что, рассчитывай на меня.

Элая поразила готовность Джеймса прийти на помощь. Они ведь толком не знали друг друга, и все-таки он ощущал непонятную привязанность к мальчишке. Недаром их пути пересекались в самые напряженные для Элая моменты жизни. Но рассказывать ему о задуманном ни в коем случае нельзя. Парень не из тех, кто согласится посодействовать убийству. Пока он не полез с расспросами, Элай уговорил его отвести к центру лагеря, а зачем не уточнил.