|
Велехову пока ничего не дали, и это правильно — надо несколько дней, чтобы с обстановкой ознакомиться, разведке без этого — никак. Заканчивая совещание, есаул еще раз — для закрепления — в сильно нецензурной форме объяснил, что с кем будет, если он опять найдет в расположении спирт. После совещания сотник поймал взгляд своего непосредственного начальника, замбоя, подъесаула Чернова. Тот едва заметно кивнул. Отошли. — Куришь? — спросил Чернов, доставая сигарету из пачки дорогого, не пайкового «Князя Владимира». — Нет. — Что так? — А в засаде попробуй — три дня без курева? Проклянешь все на свете, лучше уж вообще не курить. Подъесаул расхохотался, едва не выронив сигарету. — Продуманный ты, сотник. Ничего, что я на «ты»? — Да нормально. У нас поговорка бытует: «вы» — это вы…у, выдеру, высушу. — Оно так. Здесь первая командировка? — Верно. — А крайняя где была? — Крайняя… В Аравию мотался. Вышки охранял, нефтеперегонные заводы. Местную гвардию обучал. — И как? Сотник сплюнул. — Жить можно. Но хреново. Правда, два жалованья платят, даже без боевых. Жарко, ажник дышать нечем, от солнца солнечный удар — запросто. Всякой дряни полно — змеи, скорпионы, многоножки. Лихорадку — тоже запросто подхватить. Воду во многих местах пить нельзя, не вскипятив. — А вояки местные? — Вояки? Тяжко с ними. Пять раз в день все бросают — встают на намаз, Аллаху молиться. Ураза — днем не жрут, ночами нажираются. Рамадан — вообще небоеспособны. Там, где офицер нормальный, следит за всем — там боеспособные части. А где офицеру все до лампочки — вооруженный сброд. — Да? А говорили — есть нормальные специалисты. — Это если одиночки. Есть — нормальные, даже очень нормальные специалисты, те, кто училище закончил, а еще лучше те, кто с детства в русском кадетском корпусе обучался. Вот те — нормальные специалисты, но они специально стремятся с нашими служить, а не со своими. А кого так набирают — лучше бы не набирали… — Понятно… Подъесаул выпустил густой клуб дыма, понаблюдал, как он медленно уплывает в расцвеченное мириадами звезд небо. — А здесь что? — Бардак полный здесь, вот что… — подъесаул смачно выругался. — Слушай, Дмитрий… — спросил Велехов, — если здесь такой бардак, почему мы в командировки мотаемся? Почему нас нанимают? Почему регулярной армии нету? Чернов посмотрел на него недоумевающе. — Понятно… Хорошо, доведу, раз не знаешь. В двадцатые годы был подписан Берлинский мирный договор. По этому договору каждая из договаривающихся сторон обязана была отвести регулярные воинские части от границы не менее чем на восемьдесят километров, создав пограничную демилитаризованную зону. Но разрешались части народного ополчения и таможня. Вот мы, казаки, и есть части ополчения, иррегулярные части вроде как. Наемники. С той стороны то же самое — ландвер стоит, вояки так себе. Тут и так скандал на скандале — и Австро-Венгрия, и Священная Римская империя, и Британская империя требуют признать казаков частями регулярной армии. Мы — не признаем, потому что мы и впрямь ополчение. Вот и мотаемся по командировкам. Хорошо хоть техники вдоволь дали, потому что в оперативном штабе Круга тоже не дураки сидят. Количество частей ополчения в приграничной зоне ограничено, а вот техники — нет, за исключением артиллерии и самолетов. Когда договор мирный подписывали — ничего и не было, кроме артиллерии и самолетов. Вот поэтому нас так мало тут, а техники нам дают сколько надо, за исключением артиллерии, потому как тут — мирные селения. |
