– Не мешало Тэду Франклину бы прийти сюда, – тихо сказал Зеб, поглядывая на гранитное надгробье. – Мы бы познакомили его с духом Дяди Лота. Может быть, тогда до него дошло бы, что эту землю нужно любить… а не просто владеть ею.

– Жаль, что тебе не удалось все-таки уговорить его продать дом.

– Я пытался, Ру, – взяв ее лицо в свои ладони, сказал Зеб.

– Он слишком горд своим приобретением. Он никогда не будет здесь счастлив, но из принципа ничего нам не продаст.

– Я пробовал и так, и эдак, говорил ему, что заплачу даже вдвойне. В общем, любую цену. Я думал, что оно того стоит даже без деревьев. Ведь все ради твоего счастья…

– Я знаю, где мое счастье.

– Где?

– Рядом с тобой…

– Хочешь, чтоб у нас был домик прямо здесь? – воскликнул Зеб. – Может быть, чуть поодаль от Мыса… что скажешь, если я построю дом возле твоей лечебницы? Там так просторно. Я вот ходил, пытаясь подобрать участок под конюшню, и подумал…

– Но это ведь уже не на Мысе, – возразила Румер.

– Да, но очень близко. И тогда мы смогли бы уединиться вдвоем – знаешь, твой отец глаз с меня не спустит, пока я не докажу ему серьезность своих намерений…

– Не говоря уже о les Dames de la Roche…

– Именно, Ларкин. Понимаешь, да? А так у нас все получится. Я бросаю работу в лаборатории и примериваю на себя профессию строителя. Сначала конюшня, потом дом… Ну, что скажешь?

– Не могу поверить, что ты хочешь отказаться от своей карьеры, – Румер поглядела ему прямо в глаза. – Почему, зачем?

– Потому что я хочу быть с тобой.

– Но пожертвовать такой потрясающей возможностью… Ты уверен?

Зеб указал на небо. Другой рукой он обвил ее плечи, и она наблюдала за тем, как он щурился в черную ночь, словно планируя межзвездные маршруты, по которым ему всегда хотелось пролететь на своем челленджере.

– Они никуда не денутся, – сказал он. – Звезды по-прежнему будут там, наверху. На мое место в Калифорнии претендуют еще десять спецов по спутниковым фотографиям. Так что с поиском замены проблем не будет. Но чего мое начальство пока еще не знает, так это моих грандиозных планов по поводу Восточного побережья.

– Ты о чем?

– О новенькой с иголочки обсерватории, где-нибудь на полпути отсюда в Провиденс, что в штате Род-Айленд. Нам еще придется подобрать подходящую площадку. Матильде надо будет поработать за двоих – потому что, разделавшись со строительством, я буду брать тебя с собой в путешествия по округе. Я собираюсь открыть лабораторию, и она непременно будет в пределах недолгой поездки на машине от…

– …Мыса Хаббарда?

– От нашего с тобой дома, Румер. Он всегда будет там, где ты.

И потом, держа ее за руки, Зеб опустился на колени у Индейской Могилы. Вокруг поднимались теплые испарения с земли, а над головами у них сверкали звезды, и Зеб привлек ее к себе.

– Я так люблю тебя, Ларкин, – сказал он, когда ее коленки уткнулись во влажную почву.

– Взаимно, Мэйхью.

Румер моргнула, гадая, почему же Зеб выбрал это место – среди всех прочих прекрасных уголков Мыса Хаббарда – для той давней встречи. Двадцать лет назад они могли бы заняться здесь любовью – но почему именно тут? Почему оно имело для них такое большое значение? Отгоняя назойливых насекомых, она посмотрела на изваяние Дяди Лота.

И ясный как день ответ был прямо там, у нее под носом. Этот человек любил Мыс – его природу и наследие, – так же как и Румер с Зебом.