В Иркутске в самое ближайшее время произойдет военный переворот. Пользуясь отсутствием Вологодского и Арчегова, монархисты решили передать всю власть «царю Сибирскому», отстранив правительство.

В итоге — самодержавие, при котором, тут к бабке не ходи гадать, реальная власть перейдет в руки «старых» генералов. Потому заговорщики сибирскую делегацию в Москве от телеграфа отсекли, так же как и правительство в Иркутске. Так что ясно — переворот произойдет в ближайшие дни, если не часы.

— И что получу я?

Атаман вслух задал сам себе вопрос и задумался. Перспективы вырисовывались не то что туманные, а совсем не радостные.

— Да ни хрена я не получу! Я для них выскочка, прыщ на заднице! Мне все грехи припомнят! И месяца не пройдет, как меня отсюда вышибут и в лучшем случае казачью бригаду где–нибудь под Омском дадут! От Забайкалья подальше! Их у власти и без меня будет много, локтями друг дружку отпихивать станут, хрен пролезешь.

Григорий Михайлович выругался и недолго думая открыл шкафчик. Достал бутылку водки, налил полстакана и хапнул, чуть ли не глотком — хорошо–то как! Занюхал рукавом и снова задумался.

«Так, с генералами мне не по пути. Арчегов все, что мне обещал, выполнил. А потому не кинет, и награда будет достойной. Так что выбора у меня нет. А потому думать незачем!»

Генерал громко позвенел колокольчиком, и дверь через секунду отворилась. На пороге вырос есаул, что раньше погоны войскового старшины на плечах носил, его личный порученец вот уже два года, не бросивший в трудные дни и не предавший.

— В Мысовой сейчас стоят бронепоезда есаула Гордеева?

— Да, Григорий Михайлович! «Бесстрашный» только подошел туда из Иркутска, а «Беспощадный» из Верхнеудинска.

— А ледокол «Ангара»?

— В «вилке», — коротко отозвался порученец.

— Немедленно передать ему эту шифровку от военного министра. Пусть «Ангара» ретранслирует ее в Иркутск, контр–адмиралу Смирнову. И от меня еще одну отправить.

Атаман задумался, а есаул уже открыл тетрадь, взял карандаш и приготовился записывать.

— Приказываю выступить на Иркутск незамедлительно. Проконтролируйте передачу шифровки военного министра «Ангарой». Против правительства Сибири возможно выступление заговорщиков. Забрать все десантные команды и прибыть в Порт Байкал в полное распоряжение контр–адмирала Смирнова. Сегодня из Верхнеудинска выйдет эшелон со спешенным Селенгинским уланским полком. С ним буду лично. Действовать энергично и смело, идти на всех парах. Промедление смерти подобно. Дайте скорее на подпись, потом занесите шифровальщикам и немедленно отправляйте.

Атаман размашисто подписался и взмахом руки отправил порученца, а сам задумался. Нет, решение он принял правильное, но отправкой телеграмм он сжег за собой все мосты. Теперь его не пощадят, если переворот завершиться удачей…

— Вашу мать! Мало нам красных, так теперь еще генералы в тылу свару затевают, большевикам на руку играют, сволочи!

Москва

— А потому воззвание Сибирского правительства должно быть распространено немедленно, это к вашей же вящей пользе. А то возможны всяческие ошибки отдельных лиц по незнанию, которые нанесут ущерб договаривающимся сторонам. Ведь если вы заполучите хлеб таким путем, пусть даже в результате непреднамеренной оплошности, то мы сразу же вычтем его из того объема, который должны вам передать.

— Но это же…

— Договор дороже денег, господин Троцкий. Если вы не можете контролировать ситуацию, тогда это сделать сможем мы. Поверьте — те десять верст в день, которые вы отвели для нас на продвижение по мере эвакуации ваших частей и советской администрации, мы легко можем изменить с вами на полсотни, если вы на это согласны?

— Не думаю, что нам следует вносить такие изменения, — отрезал Троцкий.