Открыв задний люк, я спрыгнул в снег. Огляделся… и сразу увидел огни того самого поселка.

— К поселению пойдем, — крикнул я Блайту.

— Сейчас, собираюсь!

Кивнув, я обошел планетолет с другой стороны.

— Йе-е-а… — раздалось вялое.

Вот же… короста обгорелая. Ничего его не берет.

— Сейчас.

Примерившись, я схватил уродца за кривые ручки, потянул…

— Йе-е-а!

— Э-э… извини?..

«Ручки» остались у меня в руках.

— Йе-е-а!

— Ну а ты как хотел? Приходится чем-то жертвовать.

Снова взявшись за него, я все же сумел отодрать уродца от обшивки. Частично обмороженного, частично запеченного, но при всем при этом удивительно живого. И совершенно явно зараженного аномалией.

Я ощущал исходившую от уродца новую силу. С аномалией как всегда сложно было понять, в чем она заключалась, но ерундой она точно быть не могла. Учитывая, из какой жопы мы ее достали.

— Про мой процент не забудь, — напомнил я.

Внутри уродца помимо прочего я ощущал еще и несколько аномальных камней. Ингредиент специфический, но в умелых руках крайне ценный.

— Йе-е-а!!!

— Поговори мне еще. Иначе обратно отправлю.

— Йе-е-а!

Не слушая больше стенаний, я двинул сквозь сугроб обратно к люку…

— Алекс! — позвал Блайт. — Тут…

— Гав! Гав!

…и как раз вовремя, чтобы увидеть как из него вываливается Яна. Упав в сугроб, она тут же вскочила, но не сделав и шага, завалилась снова.

— Гав! Гав!

— Йе-е-а!

— Да успокойтесь вы! — отмахнулся я от засуетившихся питомцев девушки.

Сам подскочил к ней, поднял.

— Ян! Слышишь меня?

Глаза у нее были открыты. Вот только воли к жизни в них было не особо много.

— Холодно… — прошептала она едва слышно.

Ну так конечно.

— Трент, возьми вещи, и закрой все, — сказал я американцу. — Роботники присмотрят. Я ее до тепла донесу.

— Понял, — коротко ответил он.

Подхватив девушку, я двинул через сугробы на свет поселка. Перемещаться я снова не рискнул. Не то у Яны было состояние. По пути пришлось продраться в темноте через рощу кустарника, пару раз опуститься в и выбраться из оврагов, перемешать ногами несколько тонн снега. В итоге к изгороди вышел только минут через пятнадцать. Холод и усталость меня не брали, но я беспокоился за Яну. Нить ее жизни дрожала.

Поселение на поверку оказалось всего лишь деревней. Штук двадцать дворов. Часть с крошечными домиками-хибарками, часть покрупнее, но тоже ничего выдающегося. Оглядевшись, я выбрал один из последних.

Не останавливаясь, перепрыгнул через изгородь. Прошел по тщательно подметенной дорожке, дважды стукнул в деревянную дверь.

Довольно скоро с той стороны послышались шаги. Дверь скрипнула, открываясь.

В проходе стояла женщина, пожилая. Чуть полноватая, но при этом в строгом домашнем платье. Волосы были собраны на затылке в пучок.