— Но почему?!

— Потому что я тебе доверяю, — ответил я просто. — Для меня это важно. Сколько раз мы уже друг друга спасали? Посчитай.

Какая-то доля понимания на ее лице после этого появилась, но именно что доля. Спустя мигона видимо еще о чем-то вспомнила и привела последний, видимо, самый убойный по ее мнению аргумент:

— Но мы еще даже не трахались!

Даже не знаю, чего было в голосе больше. Удивления или возмущения.

Потому я, наверное, и не сдержался:

— А что, думаешь мне не понравится?..

Я даже договорить не успел…

— Ты охерел?!!

…как системница прыгнула на меня, попытавшись придушить, но быстро оказалась снизу, прижатой к сидению.

В таком положении даже тренированный мозг Мастера Перемен на какое-то время отключился. Я впился губами в ее губы. Моя рука нырнула ей под рубашку, сразу сжав грудь. Виктория сначала замычала, укусила едва ли не до крови, но через пару секунд ее пальцы уже лихорадочно боролись с ширинкой моих брюк…

— Экхм… молодые люди, я конечно все понимаю…

— И мы очень это ценим! — заявила Виктория, даже не подумав прерваться.

Так что…

— Эй, ты куда?!

…пришлось самому.

— Подъезжаем уже, — объяснил я, выпрямившись. Виктория осталась лежать на сидении с задранной до самой груди рубашкой, обнаженным упругим животом. — Завод свой не хочешь посмотреть?

— Я вообще-то… — она все-таки понизила голос, — кое-что другое хотела посмотреть!

Фраза так и сквозила раздражением.

— Успеешь еще, — хмыкнул я.

Шестая. Русская империя. Александрия. Императорский дворец

— Я уж думала все, крест на старушке поставила, — услышала Яна, едва войдя в комнату.

Голос Наставницы донесся откуда-то из глубины гостиной, но девушка, почувствовав подвох, сразу свернула к террасе. И не прогадала.

Женщина сидела в кресле у выхода на балкон со спицами и пряжей. Моток шерсти лежал на паркете рядом, подергиваясь в такт движению игл.

— И не проведешь тебя уже, — пробормотала она, не отрываясь от работы.

— Серафима Григорьевна, вы все время тут сидите, — ответила Яна. — И никакая вы не старушка.

— Да? А сколько по твоему мне лет?

Яна на секунду задумалась. А ведь правда…

— Сколько?

— А сколько есть — все мои, Яночка, — усмехнулась Наставница и все-таки повернулась к ней. — Ну, что скажешь?

Яна помедлила. Уточнила:

— Вы ведь уже знаете? Про конкурс и остальное…

— В общих чертах. Меня твои впечатления интересуют.

Кивнув, Яна собралась с мыслями и за несколько минут пересказала основное. Про финал конкурса, про Суд Грандов. Было несложно, потому что все пару часов назад она пересказывала все то же самое Василию Морозову. Во всех тех же подробностях. Не рассказала она разве что про… обещание, которое дала во время того странного… заклятия? Которое их в итоге и спасло. Она так и не поняла, что именно сделал тогда Алекс, и с этим она хотела сначала сама разобраться.

— Значит, Кинжал… — протянула Серафима Григорьевна, выслушав. — И ты его отдала Фэнсу?

— Да.

— Понятно.

Наставница замолчала, глядя на Яну хмурым взглядом.

— Думаете…

— Пока ничего не думаю, Яна. Ты сама понимаешь, что если бы все дошло до конца, то удар был бы нанесен в самое сердце Империи.