— Тогда пошли, — обрадовалась Бетани. — И я покажу вам то, что для папы является святая святых.

— Что-что? — переспросила Холли.

Бетани весело рассмеялась.

— Просто папа так называет свой кабинет.

Девочка провела их через холл, открыла тяжелую дубовую дверь, и друзья переступили порог комнаты, которую знали по фотографии, украшавшей их офис.

— Ух ты! — только и смогла вымолвить Холли, не веря своему счастью. Возможно, именно здесь Морис Харти прочитывал тексты ролей, которые они потом жадно ловили из уст секретного агента Джона Рейвена.

Основной достопримечательностью кабинета был огромный письменный стол, на котором лежали книги, журналы, газеты и разные-другие вещи. Холли удивил допотопный дисковый телефон, такие она видела в старых черно-белых фильмах. Сбоку от стола стоял большой кожаный диван, именно на нем семья Харти фотографировалась для журнала. Сквозь прозрачное стекло был виден шпиль церкви Сент-Джуд и высокая пампасная трава в саду. Вдоль стен тянулись стеллажи с книгами. Лишь один кусок стены украшали афиши и фотографии Мориса Харти в известных ролях.

— Не могу поверить, — задыхаясь от волнения, проговорила Миранда. — Я нахожусь в кабинете Мориса Харти, и мне это не снится!

Бетани улыбнулась.

— Вы, похоже, настоящие папины поклонники.

— Не то слово! — перебила ее Миранда. — Мы не просто поклонники, мы что ни на есть фанаты!

Осторожно ступая по ковру, Пит подошел к застекленному шкафу. На полках рядами стояли игрушечные солдатики. Сотни солдатиков. Одни — в красных кителях, черных киверах и с длинными ружьями через плечо. Другие — в голубых мундирах, с плюмажем, с выставленными вперед штыками. Была здесь и кавалерия со сверкающими обнаженными мечами, с подробно выполненными деталями.

— Никогда не видел столько оловянных солдатиков! — с замиранием сердца произнес Пит. — Их сотни!

— Тысячи, — поправила его Бетани. — Но при папе лучше не называть их оловянными солдатиками, и тем более игрушечными. Лучше говорить «фигурки» или «статуэтки».

— А какая разница? — удивилась Миранда.

— В несколько сот фунтов, для начала. — Бетани подошла к шкафу, у которого стоял Пит. — Видишь, вон того? — Она показала на довольно крупную фигурку всадника на вороном коне. — Это Артур Велзли. Он стоил папе двести пятьдесят фунтов.

— Да? — Пит хмыкнул. — А кто он, этот Артур Велзли?

Бетани посмотрела на него с удивлением.

— А ты не знаешь? Это лорд Веллингтон. Тот, что победил Наполеона. Думаю, про Наполеона ты слышал?

— Конечно, — уверенно кивнул Пит, несколько смущенный тем, что в глазах ребенка на пять лет младше себя он выглядел каким-то недоучкой. — Наполеон был французом.

— На самом деле — корсиканцем, — уточнила Бетани. — Но ты почти угадал. — И она повернулась к Холли: — Ну так вы расскажете мне про эти деньги?

Холли открыла было рот, но Бетани вдруг приложила палец к губам и сорвалась с места. Несколько секунд она постояла у двери, прислушиваясь.

— Все! Можно говорить. Я просто проверяла, не подползла ли к двери Змеюка. У меня такое чувство, что она ловит каждое мое слово. И все время следит за мной, словно кошка за мышью.

— Если тебе с ней так плохо, почему ты не попросишь папу, чтобы он нанял кого-нибудь другого? — спросила Миранда.