— Я засек, откуда стреляли. — Панин глядел из-под ладони. — Отсюда не видно. Вон с той скалы за гребнем. Вспышки белые, как сварка. Но это точно не «стингер».

— Да уж понятно, что не «стингер». — Кот поднялся на ноги. — Это, брат, ДШК. Вот же придурки. В упор расстреляли. Так, все в сборе? За мной. Димка, твой сектор справа, Граф — слева. Двигаемся вон к той зеленке.

Они добежали до голых кустов под скалой и попадали, задыхаясь. Ковальский отполз выше и в прицел «винтореза» осмотрел скалы.

— Ага, там уже народ выдвинулся, — доложил он. — Граф, глянь, тебе будет интересно.

По тропе спускалась разнородная команда. Крепкие выбритые ребята в серо-голубом камуфляже шли среди бородачей в длинных халатах и круглых чепчиках.

Пока Граф неотрывно смотрел в прицел, Ковальский оглядывался, рассчитывая дистанции и углы обстрела.

То, что случилось с ними, было довольно обыденным событием для войны. Ничего особенного. Вертолет сбит. Сейчас к нему выдвинулась досмотровая группа. Большая группа, слишком большая — шестнадцать штыков. Пулеметное гнездо, похоже, осталось пустым — неподвижный ствол задран в небо. Все кинулись подбирать добычу.

— Знакомые все лица, — проговорил Граф.

— Все, как раньше, — сказал Кот. — Только наоборот. Теперь мы у себя дома, а духи — ограниченный контингент. Вот оно все и вернулось.

— Я не об этом, — сказал Граф. — Ты видел, один с М-16? Это их инструктор, иностранец. То ли турок, то ли пак. Он меня вербовал. На все руки мастер. Вот бы его сейчас взять, а? С оружием, в составе банды…

— Как бы он сам нас не взял, — отозвался Панин.

— Так, — сказал Ковальский. — Они нас не видят, идут открыто. Пусть так и идут. Пропускаем их книзу. Пусть повозятся с вертолетом, а я пока поднимусь по их дорожке. Под видом мирного туриста. Если что, придержите их здесь. Гера, дай поносить пистолетик. Димка, прикрой.

— Сам прикрой. Лучше я пойду. — Панин отполз вверх. — Ты и без оружия человека испугаешь.

— Не надо, ребята, — попросил Граф. — Уйдем незаметно.

— Незаметно уже не получится, — сказал Кот. — Если они своих сбивают, значит, им есть что скрывать. И обшарят они теперь каждый камешек.

— Да, кстати, — Панин оглянулся. — Так откуда ты знаешь телефон? От Рены?

— Да, — сказал Граф.

— Ну, нашли время, — проворчал Кот.

— Обязательно позвони ей, — сказал Граф.

Панин бесшумно полз вдоль скальной стенки, и ни один камушек не выскочил из-под его цепких и быстрых рук. Он выбрался на гребень и сполз чуть ниже. Теперь его не могли увидеть снизу, но зато сверху могли не только увидеть, но и накрыть очередью.

Он встал во весь рост, отряхнул плащ и спокойно пошел по тропинке вверх, к пулеметному гнезду. Его городская фигура нелепо выглядела на фоне диких скал. Он смотрел под ноги, чтобы не сбить случайный камень, и медленно приближался к черному провалу пещеры. Ковальский прицелился по брустверу, по краю плотно уложенных плоских камней. Длинный ствол торчал над ними, глядя в небо. Неужели прислуга тоже сорвалась на досмотр?

Нет, не сорвалась. Над бруствером выросла обритая голова с длинной жидкой бородой. Дух вылез по пояс и что-то сказал Панину, показывая рукой в сторону ушедшей группы. Ответа дух не услышал, потому что Кот нажал на спуск.

Димка осторожно заглянул в пещеру, держа маузер двумя руками.