Пусть Фридрих поступает так, как ему нравится. А он, Кирилл, будет делать то, что считает правильным. Хоть это отнюдь не всегда приятно.

От боли потемнело в глазах, но он продолжал выводить из паралича себя и, увы, подселенца.

Наконец, изо рта потянулась вязкая слюна, и Кирилл с трудом сумел выдавить:

— Люди…

Увлечённо рассуждающий о природе демонов водитель не слышал.

Надо ещё сосредоточиться. Надо сказать громче.

«Ты пожалеешь!»

То ли Фридрих, то ли послышалось.

— Люди…

Водитель, наконец, посмотрел на своего спутника. Резко ударил по тормозам.

— Тебе плохо?

— Люди…

— Какие люди? — мужчина выглядел озадачено.

Он схватил телефон и позвонил кому-то:

— Что-то неладно.

Вскоре послышался шорох шин, и в поле зрения Кирилла появились уже знакомые здоровяк, блондин и красотка.

— Он пускает слюни и повторяет: «Люди». Может, мы опоздали? — сокрушённо предположил водитель.

Над Кириллом наклонилась красотка в очках.

— Так, люди… Кирилл, ты хочешь помочь каким-то людям, так? Моргни, если да.

К счастью, моргнуть удалось без особого труда.

— Люди остались там, где тебя подобрали?

О да! Ты не только красотка, но и умница!

Он снова моргнул.

— Там какое-то существо? Нет. Оружие? Взрывчатка?

Кирилл выдавил:

— Мета…

«Ты сильно пожалеешь!»

— Метан? Нет. Метадон? Нет. Метанол?

Да, да-да!

— Хорошо, Азамат, звони медикам. Отравление метанолом. Несколько человек.

Красотка отошла от машины.

В голове слева разлился жидкий огонь.

— Макс, звони ты, — встревоженно отозвался водитель, сам наклоняясь над Кириллом. — Не нравится мне это. Очищение первого уровня, все вместе. Живо! На три. Раз. Два. Три!

Сияющие символы заполнили салон и ударили в голову.

Как больно!

— Мы не довезём его до больницы, ребят! «Демон» уже начал: все признаки налицо — зрачки расширены, мелкие сосуды в глазу лопнули, рот с одной стороны обмяк. Очищение задержит его минут на десять. Давайте здесь. Парня надо спасать!

Кирилла вытащили из машины, быстро раздели и, кажется, начали что-то рисовать по голой коже.

С правой стороны щекочущие прикосновения к коже он чувствовал. А с левой — нет.

Подселенец, кажется, снова впал в анабиоз, но явственно ощущался где-то внутри головы.

— Общий контур. Потом всё равно править. Пока стабилизируем, чтобы довезти до больницы, — это не водитель. Кажется, блондин.

…Кирилл очнулся в больничной палате.

Фридрих молчал, но Кирилл не был уверен, что подселенца изгнали.

Он хотел приподняться, но получилось не очень: левая рука лежала как чужая.

— Парень, осторожнее.

К кровати подошёл «похититель».

— Врачи говорят, ты поправишься. «Демон» успел напоследок устроить тебе что-то вроде микроинсульта, так что слева тебя парализовало. Но это не навсегда. Придётся много работать над восстановлением, но подвижность вернётся.

— Что ещё постра… — говорить было неудобно, как после сильной анестезии. — А, вы, наверное, и не знаете.

Кирилл прислушался к своим ощущениям.

Вроде бы всё в порядке. Он помнит, кто он, что с ним случилось. Помнит родителей, университет, одногруппников…

— Как родители? Наверное, решили, что я спятил? — криво усмехнулся Кирилл.