— Браво, Пру, — сказала Констанция. — И что вы на это скажете, Генри?

Генри выглядел так, словно его ударили обухом по голове и оглушили. Он уже не мог сопротивляться поразительному напору этих женщин.

— Мне не разрешат уехать в Лондон. Отец никогда не согласится дать мне отпуск.

— Вы плохо слушали, Генри. — Констанция слегка наклонилась к нему. — Пру сказала, что прежде всего вы должны объявить отцу о своем намерении начать самостоятельную жизнь. Вам не нужно будет спрашивать у него разрешения. Вы просто уедете и начнете новую жизнь. Если вы не в силах поговорить с ним, напишите ему. Уезжайте ночным поездом, если вам так будет легче. Вы можете остановиться у нас на несколько дней, пока не найдете, где будете жить с Амелией. Амелия сможет скрывать свое замужество еще пару месяцев и продолжать работать у Грэмов, если это необходимо. Это даст вам больше времени для того, чтобы устроиться. Но прежде всего вы должны пожениться. Он растерянно потер глаза:

— Но гражданский брак… Наверняка Амелии это не понравится. Она захочет, чтобы у нас была настоящая свадьба.

— Амелия хочет вступить в брак… любой — церковный или гражданский. Важно лишь, чтобы у нее было брачное свидетельство и кольцо на пальце, — уверенно заявила Констанция. — Если вы напишете ей письмо и расскажете о ваших планах, мы сможем взять это письмо с собой и передать ей в четверг.

— У меня есть карандаш и бумага. — Пруденс порылась в сумочке и достала записную книжку и карандаш. — Вот.

Генри посмотрел на свои остывшие сардинки, потом перевел взгляд на сестер, выжидательно глядевших на него. От них исходила непреодолимая сила, и он подумал, что волей и упорством они могли помериться с его отцом. В нем проснулась надежда. Если они будут поддерживать его, он сможет это сделать.

— Когда мне приехать в Лондон? — спросил он.

Они заулыбались, и он почувствовал, что их одобрение окрыляет его.

— Чем скорее, тем лучше, — ответила Пруденс. — В будущие выходные, если хотите. Мы будем ждать вас в воскресенье.

Он судорожно перевел дыхание и выпалил:

— Да, решено. В воскресенье.

— Мы обо всем договоримся с Амелией, и в следующий четверг, когда у нее будет выходной, вы сможете пожениться.

— О Бог мой, — сказал он, покачав головой, — все это так внезапно.

Генри начал писать, а сестры вернулись к своему остывшему чаю.

Спустя полчаса они уже возвращались на станцию. Письмо Генри к Амелии лежало у Констанции в сумочке.

— Ты думаешь, он приедет? — спросила Пруденс с озабоченным видом.

— Да, я уверена, что он не подведет Амелию, особенно после того, как он дал обещание, — ответила Честити. — Кроме того, он будет бояться, что мы вернемся и расскажем обо всем его отцу. Кон ясно дала ему понять, что именно это мы и сделаем, если он не появится в воскресенье.

— Это было довольно жестоко, — призналась Констанция, имея в виду угрозу, которую она высказала при расставании с Генри. — Но я решила, что страх придаст ему решительности. Хочется верить, что мы поступаем правильно, заставляя его жениться на Амелии, — добавила она с сомнением.