Добрый случай свёл их с Анной – тогда молоденькой белокурой девушкой восемнадцати лет. Так хотелось ей тогда выдернуться из под тяжёлого крыла родителей, а тут – статный служивый мужчина, напоминавший образ из её смелой мечты! Раздумывать было некогда: весёлый легкий нрав Анны быстро покорил Джека, ценившего простоту в людях и любившего к тому же порыбачить подальше от богатых, увесистых статусами мест, – и свадьба уж была на пороге.

Вскоре ему снова повезло: Анна легко вошла в роль женщины высшего общества, как и подобало семьям, глава которых вернулся с поля брани домой с немалым званием и грудью в регалиях. Соседям было за честь посещать приёмы мистера и миссис Пёрк. В общем и целом, так было принято, потому на людях Джек крепился и носил свой статус по всем нормам, а жене и вовсе это было по душе после голодных и бедных лет в низшем сословии. Так она себя ставила, что никто и серёдкой не заподозрил её происхождения, что, по естественным причинам, скрывалось от других.

Ребёнок в Анне зародился скоро. Джек просто грезил им, разговаривал сквозь живот, будто тот был уже двух  или трёхгодовалый, и люлюкал его не переставая. Роды были тугими и тяжёлыми, врачи определили, что рожать Анне больше будет нельзя, а девочка Лили родилась крепкой и румяной, как калач из печи. Но ближе к году стала она необъяснимо хиреть.

Каждому понятно, как тяжело с больными детьми, да ещё такого рода! Всё больше уставала Анна, и всё больше ложилось забот на плечи Бетти. Плачевный результат был налицо (Элли с состраданием посмотрела на сестру: Анна привычно кормила её с ложки, а та поглядывала то на потолок, то в стол, следуя за движениями матери).

Это был настоящий удар для родителей. Джек держался как мог, а Анна быстро сломалась и впала в депрессию. Боясь за свой и мужа рассудок, спустя четыре года она предложила удочерить «нормальную» девочку, чтобы их мечты о полноценном семейном счастье претворились в жизнь. Он знал: с годами депрессия жены усиливалась, и таяли её лелеемые надежды на обучение Лили, повседневные сплетни дочек матерей, совместные поездки в свет,  по интересным городам, на свадебные хлопоты и внуков, в конце концов, – всего и не сказать…

Джек задумался на время, но постепенно воспрянул, загорелся, как раньше, и дал согласие. Общественное положение мужа быстро продвигало дело – и вскоре одна брошенная родителями малышка обрела всё таки семью.

Это и была Элли. Ей думалось, что чаяния родителей о дочери были столь сильны, что не только того же пола Анна взяла ребёнка, но и имя, возможно, выбрала схожее для продолжения судьбы Лили, – однако не обижалась, так как ей приставили няню Филиппу.

Она то и дала многое «отнятое для Лили»: и приголубит, и в груди необъятной утопит так, что слёз уж на детском личике не сыскать потом было, и так займёт любопытными делами, что ребёнку и некогда натруженных взрослых замечать.

Но что хуже всего – мистер Пёрк успел только за хвост мечту ухватить, а оседлать так и не смог. Ослабленные на войне нервы постоянно давали о себе знать, а с «каменной» болезнью дочери и вовсе не отступали; да и вид жены всё туже напрягал ситуацию. Появление Элли дело не спасло.

Однажды не дозвались его к завтраку: Бетти обнаружила бездыханное тело в кабинете на кушетке с не выдержавшим сердцем.

Снова удар. Совсем ослабла нервами Анна после его ухода. Бетти приходилось успокаивать её почти всё время. Неожиданный дождь, заставший в пути, уроненная вилка, из ниоткуда взявшаяся на лестнице «виноватая» ступенька – да, многое могло вывести из равновесия Анну и довести до слёз.