28

Второе октября. Квартира Марио Вегерса

— Тут у тебя какие-то тарелки сложены, пылью покрылись. Да, видно, что у тебя на кухне не хватает женщины, — убирая вымытую тарелку в кухонный шкафчик, сказала Лиза.

— Это тарелки хозяйки квартиры. Мне больше двух-трех тарелок не надо, — ответил Марио, доедая кусок обжаренного хлеба с плавленым сыром и кружочками свежего помидора, — а бутерброд у тебя хорошо получился, может, скоро попробуешь и что-нибудь более сложное приготовить?

— Хочешь перевести меня из любовниц в домашнюю прислугу, что ли? — ухмыльнулась черноволосая красавица и повернулась к разносчику пиццы, сидевшему за накрытым выцветшей клеенкой деревянным столом в центре небольшой скромно обставленной кухни.

— А чего? В костюме гувернантки ты будешь очень сексуально смотреться. К тому же ты так хорошо загорела. Просто божественно!

— На Кипре, похоже, думали так же. В одном клубе там ко мне даже какой-то турок нахально пытался приставать, так Кессель чуть ему рожу не начистил. Кстати, я твой браслет не снимала на пляже и у меня осталась белая полоса на коже.

— Я заметил, что у тебя новые золотые часы. Чего не хвастаешься? — посмотрев на левую руку Лизы, сказал Марио.

— Ты в новостях не слышал об открытии нового ювелирного салона в центре? Я была среди ВИП-гостей и мне подарили часы. А в воскресенье я обедала в доме у хозяина салона. У него есть собственный повар.

— Нет, не слышал. Тебя на него Кессель навел?

— Этот человек недавно познакомился со мной на одном светском мероприятии, на которое пригласили Кесселя. Я ему, видимо, понравилась, и он меня пригласил на обед. И знаешь, что самое интересное? Он не пытался меня затащить в постель. Вместо этого он мне показывал свой антиквариат и философствовал о том, могут ли деньги принести человеку счастье.

— И что вы в итоге решили? — хмыкнул Вегерс и отпил от коробки с фруктовым соком, — могут или не могут?

— Видимо, когда ничего другое не способно принести человеку счастье, приходится рассчитывать на деньги. А что ты считаешь счастьем, Марио?

— Ну, это сложный вопрос… — задумался разносчик пиццы и поглядел задумчиво в темное окно, — может быть, счастье — это когда тебе не приходится мучить себя подобными вопросами. Когда ты просто живешь и ни о чем не задумываешься. Мне только это приходит на ум как ответ.

— А ты задумываешься о чем-нибудь?

— Задумываюсь, — Марио пристально посмотрел на Лизу, усевшуюся за стол прямо напротив него. — Я тебе недавно сказал, что люблю тебя, а ты мне ничего так и не ответила. Вот я сижу и думаю — любишь ты меня или нет.

— Знаешь, что мне сказал хозяин ювелирного салона? Что я не раскрываю все свои мысли. И назвал меня роковой женщиной.

— Он это правильно подметил, Лиза, — Вегерс улыбнулся, не размыкая губ, — а о твоих саркастических шуточках он чего-нибудь не говорил?

— Нет, я их для тебя всегда берегу, — хихикнула девушка, — я вижу, как тебя заводит мой сарказм.

— Эх… ты не роковая женщина, а роковой ребенок, я бы сказал, — снисходительно покачал головой Марио, — а ты сама чувствуешь себя счастливой?

— Я могу примерно сказать, что такое несчастье, а вот с определением счастья могу и ошибиться.