Откинув на спину разметавшиеся волосы, она молча смотрела на него — и сердце щемило от сладкой боли. Господи! Как же она его любит!

— Элдридж слушает.

По его помрачневшему лицу Лина поняла, что дело серьезное. Положив трубку на рычаг, Энтони заспешил к двери, бросив на ходу:

— Прости, дорогая! Я в травматологию. Везут пострадавших в дорожно-транспортном происшествии.

— Случай тяжелый? — спросила Лина.

Он кивнул.

— Похоже на то. Пострадали четыре подростка. Их сейчас извлекают из машины.

— Какой ужас!

Перехватив взгляд Энтони, Лина вспомнила о беспорядке в своей одежде и, торопливо натянув топ на обнаженную грудь, нахмурилась. Судя по всему, ночь предстоит напряженная. В будни дежурит только один травматолог, и, поскольку случай тяжелый, в отделении наверняка будет запарка.

— Ты иди, — сказала она, — а я сбегаю к себе за халатом и приду помочь.

— Отлично.

Энтони улыбнулся и вышел, а Лина, выскочив в коридор, поспешила к себе, переоделась и, на ходу натягивая халат, побежала в отделение «скорой помощи».

В отделении было необычно тихо. Дежурил — а значит, и был за старшего — Билл Смит.

— Пришла на подмогу, — сказала Лина.

Билл кивнул.

— Энтони меня предупредил.

— Что делать?

— «Скорые» вот-вот подъедут. Посмотри, пожалуйста, пришла ли ночная сестра, и попроси ее вызвать еще несколько сестер. Придется иметь дело с родственниками. Ну а потом возвращайся в отделение.

— Ладно.

Лина разыскала ночную сестру, только что заступившую на дежурство.

— Сейчас привезут четыре ДТП. Случай тяжелый. Проследите, чтобы родственников не пускали в отделение. И вот еще что: передайте в приемное, пусть объявят, что больным с небольшими травмами придется немного подождать.

— Передам. Хотя больным с небольшими травмами это вряд ли понравится.

Лина побежала встречать машину к дверям, где уже стояла группка врачей, и среди них Энтони, а увидев водителя, поняла — дела очень плохи. Бледное, с землистым оттенком лицо, в глазах — ужас. И ведь не новичок… Работает на «скорой» лет десять. Говорят, их трудно удивить — ведь иной раз они за одну ночь насмотрятся такого, что другой на их месте потерял бы сон на целый месяц!

— Кто дежурный из отделения «скорой»? — спросил водитель через силу.

Билл шагнул вперед.

— Я.

— Тут… — Водитель проглотил ком в горле. — Тут у меня… летальный исход. Засвидетельствуйте смерть, доктор, и я сразу отвезу тело в морг. Должен предупредить вас, что у нее… — Он замолчал и оглянулся, будто боясь, что его могут услышать родственники, хотя знал, что им сюда вход заказан. — Ей… ей отрезало голову. — Голос у него дрогнул. — На вид совсем девчонка, от силы лет шестнадцать…

Билл полез в машину, а Лина инстинктивно положила руку на плечо водителя и, заметив, что того трясет нервная дрожь, властно распорядилась:

— Отвезете тело в морг и сразу сюда. Попьете чаю и примите успокоительное. Не вздумайте в таком состоянии выезжать на вызов. Вы меня поняли?

— Да, доктор, — пробормотал он, словно послушный мальчик, и вернулся в машину.

Раздался вой сирен — подъехали сразу еще три «неотложки», и началось такое, что потом Лина с трудом припоминала лишь обрывки той страшной ночи.

В коридор одну за другой ввозили каталки, прикрытые окровавленными простынями, — и все забегали, засуетились, выкрикивая короткие команды…

Человеку непосвященному вся эта лихорадочная активность показалась бы беспорядочной, но на самом деле медики работали организованно и дружно, как отлаженный механизм, — каждый на своем месте, движения выверены, ни одного лишнего слова.