|
Провожаемая бдительным взглядом Зои, я водрузила коробку с "подарком" на письменный стол и, ткнув пальцем в сторону коридора, с ужасом произнесла: - Глядите-ка, мышь! - Где? - взвизгнула соседка и резко повернулась к двери. Этого мгновения хватило; чтобы спрятать в карман курточки небольшую записную книжечку, лежавшую возле компьютера. - Господи, - всплеснула руками Зоя, - вот что значит первый этаж. И крысы, и мыши, и тараканы - все наши. Зимой - холодно, летом - комары, нора какая-то, а не квартира. Отъехав несколько кварталов, я вытащила свой трофей и принялась внимательно изучать страницы. Телефонов мало. А те, что есть, принадлежат в основном врачам. На страничках обнаружила координаты гинеколога, стоматолога, психоневролога, кардиолога, гастроэнтеролога... Целая поликлиника! Устроившись поудобней, принялась звонить по номерам, перед которыми стояли просто фамилии. Тут же выяснилось, что Сергачев - плиточник, Ковалева - маляр, а Козлова - штукатур. Я в задумчивости закурила, вертя в руках книжечку. Пока в голове формировался образ бесконечно больной дамы, постоянно занимающейся ремонтом. Отбросив "бычок", решила продолжить. И снова наткнулась на деловых знакомых. Номеров десять разнообразных издательств, следом парикмахер, мастер по компьютерам, химчистка... В полной безнадежности набрала один из последних номеров и услышала тихое: - Алло. - Мастерская? - Нет, квартира. - Ой, простите за странный вопрос, Нина Вагановна Сундукян кем вам приходится? - Двоюродной сестрой, а что случилось? Я на секунду примолкла, ну как объяснить? В трубке раздалось: - Она покончила с собой? - Да, - подтвердила я, - где вы живете? Упавшим голосом кто-то сообщил адрес: Коломаевский переулок, самый выезд из Москвы, причем прямо по дороге в Ложкино. Я завела "Вольво" и со страшной скоростью - 60 километров в час - понеслась к неизвестной женщине. То, что они близкие родственницы, видно с первого взгляда. У девушки, открывшей дверь, такие же черные кудрявые волосы, карие глаза и удивительно правильные черты лица. - Вы из милиции? - поинтересовалась она. Я покачала головой. Меня провели в комнату и молча выслушали рассказ. Потом девушка безнадежно и тихо заплакала. Я бестолково засуетилась вокруг, подавая воду, валокордин и носовой платок. - Не надо, - оттолкнула лекарство хозяйка, - давайте лучше познакомимся: Лиана. Мы пожали друг другу руки, и Лиана спросила: - Пить хотите? В крохотной кухоньке меня угостили отличным кофе - крепким, сладким, с великолепной светло-бежевой пенкой, аромат же просто невозможно описать. Глядя, как я смакую напиток, Лиана вздохнула: - Нинель еще лучше варила, секрет знала. Все шутила: вот не станет меня, и вы такой кофе уже не попьете... - Нинель? - Ну да, это настоящее имя. Только оно ей не нравилось, вот и представлялась всем Ниной. - Она душевнобольная? Лиана покачала головой. - Просто со странностями. Про таких часто говорят: ненормальная, а врачи никаких отклонений не находят. Еще когда бабушка Сусанна была жива, Нинель водили на прием к психиатру. Тот целую бумагу написал, да суть-то в двух словах состоит - творческая личность с невероятно развитым воображением. С ней бывало так тяжело! - Почему? Лиана вытащила "Вог". Я терпеть не могу ментоловые сигареты, впечатление такое, будто куришь мятную жвачку... Но девушка затянулась с явным наслаждением и принялась рассказывать о Нине. |
