Одетта взяла бокал с вином и сделала глоток. Она начала уже успокаиваться, и ненависть к себе, к Джимми и остальному миру стала постепенно ее оставлять.

— Говорю же — давай останемся друзьями. Тогда и недоразумений между нами никаких не будет. Короче говоря, я считаю, что мы можем проводить вместе время.

— Как старые добрые приятели, да? — осведомился Джимми, слегка склонив голову набок.

— Да, как старые добрые приятели, — кивнула Одетта. Эта мысль неожиданно показалась ей очень разумной. — Никаких тебе пошлых ухаживаний, ужинов при свечах, разговоров о нежных чувствах…

Джимми рассмеялся своим громыхающим смехом.

— Знаешь что? Мне нравится эта мысль. Итак, решено. Мы будем вместе проводить время.

— За совместное времяпрепровождение!

С этими словами они со звоном сдвинули свои бокалы и выпили, после чего Джимми сказал:

— В таком случае выдвигаю конкретное предложение. Отчего бы нам не поехать на день рождения к Мунго?

— А когда у него день рождения?

— В день святого Георга.

— Стало быть, на следующий день после свадьбы моей кузины Мелани, — задумчиво произнесла Одетта.

— Между прочим, мы могли бы вместе поехать и на свадьбу вашей кузины тоже, — сказал Джимми. Заметив, что Одетта при этих словах едва заметно поморщилась, Джимми торопливо добавил: — Не беспокойся. Я буду вести себя хорошо. Ты можешь считать меня чем-то вроде своей подружки, если тебе так удобнее, или геем.

Одетта рассмеялась. В самом деле, почему не взять его с собой на свадьбу Мелани? По крайней мере, мать не станет подыскивать ей кавалера среди кошмарных приятелей братьев Тернер.

— Хочу попросить тебя об одолжении, — сказал Джимми, прерывая ее размышления. — Не могла бы ты проводить время также и с моей Уинни? Стоит ей пожить здесь еще неделю, и бедняга Нельсон наверняка сбесится. Уж если тебе не хочется везти ночевать к себе на мельницу меня, то отвези туда хотя бы мою собаку…

Когда Одетта с сидевшей у нее за спиной в коробке собачкой подъехала на мопеде к ферме, в окнах горел свет. Было ясно, что Сид вернулась. Одетте не хотелось сейчас ее видеть. Ей нужно было о многом подумать и, помимо всего прочего, как следует выспаться. Ночь, которую она провела у Джун, была на редкость беспокойной.

Стараясь, чтобы ее не было видно из окон фермы, Одетта выключила мотор, слезла с мопеда и тихонько покатила его мимо гаражей к мельнице. Поскольку было темно, она не заметила стоявшего во дворе серебристого «Мерседеса», на переднем сиденье которого дремал шофер.

46

Одетта хорошо помнила, когда ею овладело теплое чувство к Джимми Сильвиану. Это произошло утром в воскресенье, когда она проснулась и услышала посапывание Уинни, спавшей рядом с ней в постели. Каким-то непостижимым образом Джимми удалось с помощью этой собачки передать ей свою доброжелательную энергетику и внушить мысль, что он о ней помнит. Хотела она того или нет, но Джимми отныне вошел в ее жизнь.

Хотя ее сердце болело по Калуму все меньше, она не могла отделаться от ощущения, что этот кошмар может возвратиться. Гладя спаниеля по голове, она подумала, что общение с Джимми станет для ее психики своего рода благодатной терапией, которая позволит ей успокоиться и привести свои чувства в порядок.

Это воскресенье именовалось еще и Днем матери. Вспомнив о состоявшейся у них с Клод беседе, Одетта ощутила чувство вины: она опять мысленно обвинила мать в эгоизме и бесчувственности, хотя сама даже не удосужилась спросить, как она себя чувствует.

Приняв душ и надев спортивный костюм, Одетта побрела на ферму. Сид, судя по всему, еще спала. Дверь дома была заперта, шторы на окнах опущены, а ключа под порожком не оказалось.