Одетта неожиданно пришла к выводу, что сможет жить с Джимми, даже если секса у них не будет вообще. Ведь жила же она прежде без секса годами — и ничего. А причиной страшного кризиса, который едва ее не доконал, стал не сексуальный голод, а отсутствие в ее жизни любви.

Лондонская квартира Калума пустовала много недель, и на нее уже точил зубы Уэйн Стрит, которому нравился район, где она находилась. Продавать Уэйну Стриту квартиру, которая была заложена и перезаложена, в планы Калума не входило — такая сделка большого дохода не сулила. По совету Сид он собирался сдавать ее в течение длительного времени за кругленькую сумму, но в последний момент неожиданно передумал.

— Когда ты сможешь достать наличные? — спросил он Уэйна.

Уэйн сразу догадался, что Калуму позарез нужны деньги, и предложил скостить первоначальную цену на двадцать тысяч фунтов. К большому его удивлению, Калум торговаться не стал и согласился на предложенную сумму — при условии, что Уэйн привезет ему деньги на следующий день. После этого Калум сразу же перезвонил Денни Ризу.

— Извини, приятель, — сказал Денни, — но Нож уже толкнул рисунки, кому — не знаю. Так что теперь ты перед ним чист. Надеюсь, ты доволен? Ведь Нож, если не ошибаюсь, собирался тебя убить, — добавил он зловещим голосом.

Калума это известие нисколько не обрадовало. При сложившихся обстоятельствах Джимми не суждено было увидеть свои рисунки никогда в жизни. Но это полбеды. Стоило только их новому владельцу прочитать послание Джоселина Сильвиана на обороте, а потом увидеть Джимми на экране телевизора в сериале «Пищевые войны», как ему не составило бы большого труда сложить два элемента головоломки вместе, протянуть ниточку от рисунков к Джимми, обвинить его в хищении рисунков из дома отца и контрабанде, а затем попытаться его шантажировать. Самое неприятное заключалось в том, что Калум сам упросил Джимми дать согласие на развернутое интервью с Ронни Прайэр. Теперь ему оставалось только надеяться, что вышеупомянутое интервью еще не состоялось.

Как угорелый Калум помчался в Фермонсо.

— Можешь не давать Ронни интервью! — закричал он, найдя приятеля в теплице. — Я это дело утряс.

— Поздно, — злобно сверкнув глазами, сказал ему Джимми. — Мы уже с ней встречались. Сегодня утром. — Вручив Калуму пучок какой-то измазанной грязью травы, он добавил: — Вот тебе розмарин. Можешь взять на память о нашей былой дружбе…

57

День свадьбы Лидии Морлей вошел в историю. Но не потому, что она была дочерью всемирно известного теннисиста. И не по той причине, что она выходила замуж за младшего брата одного из самых популярных в Лондоне рестораторов. Все было куда проще и прозаичнее. Ночью разыгралась страшная буря, какой не было в Англии аж с середины пятидесятых. Программы новостей взахлеб повествовали о разрушенных домах, размытых дорогах и миллионных убытках, которые принес стране обрушившийся на нее ураган. Гражданам предлагалось сидеть дома и воздерживаться от каких бы то ни было прогулок или поездок.

— Не слишком хорошее предзнаменование, верно? — сказала рано утром с ухмылкой Сид, прислушиваясь к завыванию ветра, готового в любой момент сорвать крышу со старой мельницы.

Финли, который провел ночь перед свадьбой на ферме у Сид, жутко волновался. И старший брат только усугубил его беспокойство. Войдя со двора на кухню, Калум навалился всем телом на дверь, чтобы ее закрыть, и пробурчал:

— Ходить по улице невозможно.