– Наша экскурсия закончена? – поинтересовалась я.

Кэйд покачал головой:

– Следующая остановка – это место неудавшегося свидания с девушкой-диджеем с радио, чье имя мы раскрывать не станем. – Он указал на телефон-автомат. – Мне она действительно понравилась, во всяком случае, я хотел с ней встретиться. Но наше свидание совпало с заключением новой крупной сделки с очередной музыкальной группой. Джеймс хотел, чтобы я во что бы то ни стало подписал его. Я пообещал девушке, что вернусь через пять минут, но, к сожалению, пять минут растянулись на полчаса. Когда я вернулся, она уже ушла, правда, перед этим заказала выпивку для всех присутствовавших в баре, а счет оставила мне.

Я сочувственно посмотрела на Кэйда:

– Жестоко!

– Так вот на этом все и закончилось. Она мне больше не позвонила, но урок я усвоил.

Кэйд снова вооружился воображаемым микрофоном, и мне не терпелось услышать, что он еще расскажет. Я взяла его под руку. С улыбками на лицах мы, шагая в ногу, свернули в следующий квартал.

– Перед вами первый офис «Стихия Рекордс», он вот здесь слева. – Кэйд указал на дверь с облупленной серой краской рядом с китайским рестораном.

– Не буду говорить о крысах и о том, что ни один из служащих больше никогда не закажет чоу мейн из курицы. Но из этой маленькой дыры в стене появилось на свет несколько платиновых записей.

Я заглянула в окно и представила Кэйда, начинавшего свой бизнес в этом помещении. Я сразу поняла, что передо мной редкая душа. Творческая, возможно, даже гениальная, уверенная в себе, но с необъяснимой уязвимостью. Он стоял близко ко мне, и все же мне хотелось быть еще ближе.

– Видишь уличный фонарь вон там, – продолжал Кэйд, – тот, который немного мигает?

– Ага.

– Там началась история группы Pearl Jam.

Я покачала головой.

– Прямо там?

– Вот именно, – подтвердил Кэйд. – Все думают, что Эдди Веддер прислал гитаристу Майку МакКреди демоверсию песни. Он действительно это сделал, но Майк не обратил на нее внимания. Потом Эдди переехал в Сиэтл, и Майк услышал, как он поет под этим фонарем. – Он остановился и указал вперед. – Он был пьянее дьявола, но пел, как ангел. Остальное уже история.

Стало темнее, и, когда к нам подошел бездомный, я придвинулась на дюйм ближе к Кэйду. Одежда висела на мужчине лохмотьями, от него исходил острый запах мочи и грязи.

– Мелочи не найдется? – пробормотал он, разглядывая меня. Я инстинктивно покачала головой и отступила назад.

– Конечно, приятель. – Кэйд сунул руку в карман, достал несколько монет по одному доллару и пригоршню мелких денег. – Держи.

– Большое спасибо, – пробубнил мужчина. – Благослови вас Бог.

– Береги себя, – сказал ему Кэйд, когда мы проходили мимо.

– Ты хорошо поступил.

Он пожал плечами.

– Дал немного мелочи бездомному парню?

– Немногие так бы поступили.

– А следовало бы.

Я кивнула:

– Но разве бездомные не тратят часто деньги на наркотики?

– Все может быть, – ответил Кэйд. – Но они такие же люди, как и мы. И по какой-то причине их жизнь сложилась не так, как они планировали. Возможно, они сами виноваты. Или кто-то еще. Кто знает? Но я думаю, что отсутствие дома – это не столько проблема одного человека, сколько проблема коллективная. Людям надо помогать, когда есть такая возможность.

– Согласна, – сказала я.