– Назовите свою фамилию, – попросил Наполеонов, но из трубки уже доносились короткие гудки.

   – Черт, – пробормотал он и бросил остальным: – Убийство, на выезд.

   Ярко-красные и желтые огни ресторана «Маяк» бросались в глаза издалека, даже несмотря на заливающие улицы города разноцветные отсветы всевозможных реклам.

   – Из-за этого светопреставления в городе даже в ясную ночь звезд не видно, – проговорил со вздохом сожаления Валерьян Легкоступов.

   Но ему никто не ответил.

   Они прибыли на место происшествия и увидели несколько человек на крыльце. Неподалеку стояла «Скорая».

   Едва Наполеонов поднялся на крыльцо, навстречу ему бросился мужчина среднего роста с пышными усами и темно-серыми глазами, так и впившимися в лицо следователя.

   – Ипполит Матвеевич Табуреткин – тамада, – представился он.

   – Следователь Александр Романович Наполеонов.

   – Я догадался.

   Правая бровь следователя вопросительно изогнулась, но выяснять, по каким признакам тамада узнал в нем следователя, он не стал, вместо этого спросил:

   – Вы вызвали полицию?

   – Нет, свидетель жениха.

   – Кто потерпевший?

   – Убита девушка, невеста.

   Группа двинулась на место преступления. По пути тамада торопливо рассказывал о случившемся:

   – Алла, невеста, отлучилась в дамскую комнату поправить макияж, и как-то за сутолокой ее хватились не сразу.

   Первым встревожился жених, сначала искал невесту в зале, потом выбежал на улицу. Кто-то из гостей сказал, что Алла пошла в дамскую комнату. Настя, подруга невесты, побежала туда, и вдруг раздался душераздирающий крик.

   Тамада вздохнул:

   – Ломанули туда всей толпой. А она там лежит, ну, Алла. Мамаша ее сразу упала в обморок, я вызвал по сотовому «Скорую», потом позвал администратора, и он велел охраневсех вывести оттуда.

   – Почему не позвонили в полицию?

   – Так в полицию сразу стал звонить Плетнев, я слышал, как он кричит в трубку: «Полиция, полиция!»

   – Понятно.

   Навстречу пронесли на носилках женщину с бледным лицом и закрытыми глазами.

   – Это мать невесты, – быстро проговорил тамада.

   – С ней серьезно? – спросил Наполеонов сопровождающего врача.

   – Пока ничего не могу сказать, похоже на гипертонический криз, требуется срочная госпитализация. Девушке мы помочь уже ничем не можем.

   Наполеонов махнул рукой, давая доктору понять, что пока вопросов к нему больше нет.

   В дамской комнате никого не было, кроме убитой, хотя у входа маячили два охранника ресторана. Тело лежало на полу, выложенном плиткой песочного цвета с многочисленными красноватыми крапинками. При ближайшем рассмотрении крапинки оказались не кровью, а частью декора.

   «Судя по словам тамады, следы основательно затоптаны», – подумал Наполеонов с раздражением.

   Люди пачками читают детективы, смотрят криминальные сериалы и все одно не могут уяснить, что ничего трогать на месте преступления, а тем более топтаться на нем нельзя.

   Девушка лежала головой к окну, на груди ее ярко алело красное пятно, голова была запрокинута, глаза цвета морской гальки, увлажненной недавней волной, были открыты.