Он не стал говорить тамаде, что именно этим в данный момент и занимаются оперативники.

   Когда следователь уже садился в машину, к нему подошел Геннадий Владимирович Замоскворецкий.

   – Минуточку!

   – Вы что-то вспомнили?

   – Да! То есть нет, Александр Романович, я хотел, чтобы вы все-таки подумали над составлением родословной. Вот моя визитка.

   – Благодарю, – буркнул Наполеонов и скрылся в салоне автомобиля.

   Глава 2

   Время близилось к девяти вечера, когда Наполеонов позвонил на стационарный телефон Мирославы. Перед этим он безрезультатно минут двадцать звонил на сотовый.

   Трубку взяли быстро, и приятный мужской голос проговорил:

   – Детективное агентство «Мирослава» слушает.

   – Привет, это ты, Морис? – спросил Шура.

   – Да, у телефона Морис Миндаугас.

   – Ладно, брось ты, ради бога, свои официальности. Это Шура. Где Мирослава?

   – Она в саду.

   – А ее сотовый? Я битый час звонил, хоть бы кот отозвался.

   – Наверное, где-то на втором этаже, потому что звонка не было слышно.

   – Понятно, – вздохнул Шура.

   – Мне позвать ее? – спросил Морис.

   – Нет, будь другом, скажи ей, что я минут через сорок подъеду.

   – Хорошо.

   – Эй, подожди, не клади трубку! – поспешно проговорил Наполеонов.

   – Да, я слушаю.

   – Морис, вы уже поужинали?

   – Да, – несколько растерянно проговорил Миндаугас.

   – И все съели?

   – Ну…

   – У вас хоть что-то есть в холодильнике? Я умираю с голоду, – жалобно вздохнул Шура.

   – Ах это, – пришел в себя Морис, – не волнуйся, приезжай. Мы накормим тебя.

   – Спасибо, добрая душа, – облегченно выдохнул Шура и положил трубку.

   А Миндаугас еще несколько секунд слушал короткие гудки, потом растерянно посмотрел на трубку и только после этого осторожно положил ее на место. Мирославу он нашел возле пруда. Она пересаживала какое-то растение.

   – Шура звонил, – сказал Морис.

   – Угу.

   – Он скоро приедет.

   – Угу.

   – Я пойду приготовлю мясо и нарежу салат.

   – Угу.

   Только тут он заметил, что в зубах Мирослава держит какую-то тонкую веревочку. Морис подошел и взял ее.

   – Спасибо, – проговорила она, – а то у меня руки грязные.

   – Пожалуйста. – Он невольно улыбнулся и быстрым шагом направился к дому.

   Засунув в духовку куски мяса, пересыпанные пряностями, Миндаугас быстро нарезал салат, достал из шкафа печенье и заварил чай. Раздался звонок, и он увидел, как Мирослава открыла ворота. Белая «Лада Калина» въехала во двор, и из нее выбрался Наполеонов.

   – Боже! Какие ароматы! – закричал он через несколько минут, ворвавшись в кухню. И был тотчас отправлен Волгиной в ванную.

   – Жестокосердная! – театрально воскликнул Шура, подняв руки к потолку, но спорить с подругой детства не стал и удалился смывать с себя пыль и грязь трудового дня.