— Я так и подумал. Снял все.

Клюшкин закивал головой, соглашаясь со мной. — А документация и ключи?

— Все уничтожено. То, что в здании рвануло, похоронило под собой все. Пусть попробуют потом там что-нибудь найти.

— Ну, хорошо.

— Что они из тебя успели выбить? — в свою очередь спросил я, прекрасно понимая, что физиономия у него опухла не просто так. Очевидно же, что они хотели у него узнать, что именно попало к ним в руки.

— Только давай не тяни кота за яйца, говори как есть!

Ответил он не сразу.

— Ну, они в курсе того, что это не просто шифровальная машинка. Ее собирались продать китайцам, но там какая-то заминка была. Они спорили, что-то выяснили. Потом меня притащили. Я им наплел с три короба, что с помощью этой аппаратуры можно перехватывать шифр телеграммы даже уровня особой важности. Но работать на ней могу только я. Потому меня и не убили.

— Перехватывать? В смысле, дешифровать?

— Да. Но только в теории, на практике получилось только один раз. Вот кому-то из командования и пришло в голову, отвезти в Афганистан и попробовать работать не в имитированных условиях боевых действий, а в реальных. Только там что-то в приказе напутали — доставлять должны были авиацией. Но в последний момент…

— Тихо! — прошипел я, перебив парня, подняв руку в предостерегающем жесте. К нам приближались двое. Быстрым, уверенным шагом, с оружием в руках. Скорее всего, они либо уже начали, либо вот-вот начнут прочесывание внутренней территории. Отсюда до стены было около двадцати метров, сама стена высотой метра два с половиной, но были участки, где ее еще не достроили.

Постепенно стрельба на севере становилась тише, удалялась. Наверное, сбежавшие пленники как-то прорвались и теперь их преследовали. Честно говоря, шансов у них было мало. Я прекрасно знал, что означает, когда кто-то сидит у тебя на хвосте. Это ни секунды покоя, постоянное отступление, постоянно на ногах. А то еще и пули свистят. Их точно не оставят в покое — душманы наверняка уже получили четкий приказ.

Конечно, если, к примеру, будут преследовать подготовленную группу спецназа, даже у них шансы уйти от противника есть не всегда, а в том случае, когда бегут изголодавшиеся, изможденные трудом и уставшие тяжестей и лишений люди, долгое время бывшие в плену… Можно себе представить, какой там ресурс организма!

— Они идут к нам! — пробормотал Кирилл.

Перед уходом из здания, помимо шифр дисков, я успел положить в импровизированный сверток американскую противопехотную мину направленного действия. Кажется, ее называли «Клеймор». Не тяжелая, вес полтора килограмма. Ее я прихватил на всякий случай, будто чувствовал, что сгодится. Пожалуй, тратить ее всего на двоих противников глупо — расправлюсь с ними тем, что имелось.

На слова Клюшкина я отвечать не стал. Без единого звука, торопливо вытащил нож, подготовил пистолет — его на крайний случай. С ножом я тоже умел обращаться хорошо — в нас это вбивали.

Двадцать метров. Пятнадцать.

Я намеревался сбить одного с ног, а второго ликвидировать ударом ножа, после чего добить первого. Но вдруг они замедлились. Сзади их кто-то окликнул, те ответили. Некоторое время было тихо, потом показались еще трое, тоже душманы. Объединились в группу, вытянувшись полу цепью.

— Зараза! — с досадой процедил я, понимая, что расправиться с целой группой уже не получится. Кирилл точно не помощник, вряд ли от него стоит ждать каких-то выдающихся результатов. Ну, умение выбивать на клавиатуре тысячу знаков за пять минут нам тут точно не поможет.

Не вовремя вспомнился старый анекдот, пусть и в тему.

Парень, гулявший в городе с девушкой, попался на глаза гопникам. Завязалась драка. Его били, а он думал о том, чему учил его отец.